Статьи о волосах
«Стрижка тысячелетий», «причёска, не выходящая из моды» — эти лестные утверждения вполне обоснованы и касаются любимой многими стрижки, под названием каре. Мало найдётся причёсок, сохраняющих свою актуальность на протяжении нескольких веков.
Исторические корни первых причёсок похожих на каре нужно искать в Древнем Египте.
Вспомните изображения египтян на фресках или в учебниках истории, какие они носили причёски?
Египетское каре было простым – волосы специально начёсывали, стригли по одной линии чуть ниже уха, выстригали прямую густую чёлку. Затем волосы смазывали воском, благовониями и укладывали в причёску.
Парики египтян тоже имели форму каре. Тщательно заплетённые в косички пряди волос были подстрижены на одном уровне, ниже ушей.
И, конечно, самый яркий образ Древнего Египта-царица Клеопатра. По легенде считается, что именно ей принадлежит идея создания этой причёски, которая в свою очередь делала образ царицы столь прекрасным и в чем- то магическим.
Женщины Средневековья предпочитали длинные волосы и вычурные причёски, но это не значит, что каре на время забыли. Именно в средние века его облюбовали мужчины.
Рыцари, бароны, короли, графы и простые вояки носили волосы до плеч.
Таким образом каре пользовалось популярностью довольно долго, но у мужского населения.
Дамы вспомнили о существовании коротких стрижек только в начале XX века. О том, как это было есть две версии.
Первая история связана с французской актрисой Евой Лавальер. Когда в 1909 году 43-х летняя актриса получила роль девушки, она обратилась к своему стилисту с просьбой сделать ей молодёжную стрижку. Антуан де Пари не долго раздумывал над образом, он просто отрезал длинные локоны актрисы. Никто не ожидал такого эффекта, Ева выглядела с новой стрижкой на неполные 18 лет.
По другой версии, возвращению «каре» в моду мы обязаны легендарной Коко Шанель. Здесь все было совсем просто, как и всё гениально созданное этой женщиной. Однажды перед «выходом в свет» Коко немного обожгла свои волосы, недолго думая она поровняла волосы по линии ушей. Новая стрижка произвела настоящий фурор.
Многим женщинам хотелось последовать примеру Коко, но делали это только самые смелые. Общество не приветствовало короткие стрижки, считая их вульгарными.
Первая мировая война показала, что мода на «каре» жива и женщины того времени без сожаления расставались с длиной своих волос, потому что в условиях войны длинные волосы были помехой.
После революции 1917-го крутой поворот сделала не только история, но и мода.
На смену пышным нарядам пришли простые силуэты, а короткие стрижки заняли лидирующие позиции.
Каре всегда было актуально и имело большую армию поклонниц, несмотря на разные модные веяния.
Эту причёску по праву можно назвать одной из самых популярных стрижек в мире. Универсальность основная причина такой популярности. «И в пир и в мир. » — это про каре.
Удобная и практичная стрижка легко превращается из повседневного варианта в праздничный.
Классическое каре предполагает наличие чёлки и длинные боковые пряди, образующие у лица линию каре, то есть большую букву П.
Казалось бы, классический вариант причёски сложно изменить, но современные стилисты проявляют чудеса фантазии и вносят своё видение стрижки, не упускают возможность поэкспериментировать, внося новые элементы.
Например, существует молодёжный тип этой стрижки, часто его называют «коротким каре». Его особенность в том, что на затылке волосы короче, чем по сторонам.
Ещё одна модель стрижки носит название «колокольчик», этот вариант предусматривает небольшой объём с расширением возле основы.
Особой популярностью сегодня пользуются текстурные стрижки – «разорванное каре» или асимметрия.
Мы познакомили вас с историей причёски, что называется » на все времена». О том, чем отличаются современные варианты каре друг от друга мы расскажем в следующей статье.
Источник статьи: http://hair-boutique.ru/articles/147497/
Как Гоголь укладывал каре?
Щеткой. У него было «несколько головных щеток, из которых одна была очень большая и кривая: ею Гоголь расчесывал свои длинные волосы», — описывал содержимое огромного мешка, который автор «Мертвых душ» всюду возил с собой, Дмитрий Михайлович Погодин (старший сын М. П. Погодина, писателя, историка, журналиста и коллекционера, в доме которого Гоголь трижды останавливался, приезжая в Москву из-за границы). Помимо прочего, в том мешке находилось и «какое-то масло, которым он мазал свои волосы, усы и эспаньолку».
Кстати, Гоголь, пожалуй, сильно б удивился, что носил «каре» — современники зачастую называли его стрижку а la moujik. И нередко свою прическу он делал у куаферов — парикмахеров (от фр. сoiffeur — в России это слово использовалось вплоть до 20-30-х годов прошлого века): «Знакомые Гоголя уверяли меня, что иногда встречали его в Москве у куаферов и что он завивал свои волосы. Усами своими он тоже занимался немало», — вспоминал Лев Иванович Арнольди, чиновник по особым поручениям при калужском губернаторе Н.М. Смирнове — муже своей сестры А.О.Смирновой. К слову, Арнольди был одним из немногих, кому Гоголь читал главы из второго тома «Мертвых душ».
А в юности Гоголь не то что у «куаферов», сам причесывался редко: «. ему многократно ставилась на вид его бесприческа. Растрепанность головы Гоголя вошла у нас в общую насмешку. Голова у него едва ли когда причесывалась им; волосы с нее падали ему на лицо нерасчесанными прядями. Стричься он также не любил часто, как этого требовало от нас школьное начальство», — писал Василий Игнатьевич Любич-Романович, поэт, переводчик, товарищ Гоголя по Нежинской гимназии.
Основательно заниматься своей внешностью Гоголь стал, лишь переехав в 1828 году в Петербург — даже обрил волосы, чтобы они гуще росли, и в этот период носил парик: «. у него из-под парика выглядывала иногда вата, которую он подкладывал под пружины, а из-за галстуха вечно торчали белые тесемки», — приводит свидетельства очевидцев Пантелеймон Александрович Кулиш, публицист, историк, поэт, первый биограф Гоголя. В целом же, когда шевелюра отросла, вышло вот что: «Волосы были завиты, и клок напереди поднят довольно высоко, в форме букли, как носили тогда», — записал свои впечатления о первой встрече с Гоголем писатель и журналист, издатель «Современника» Иван Иванович Панаев.
Классический имидж писателя — «привычный «гоголевский» пробор, подчеркнутая «шелковая скобка волос» — сложился за границей, в основном, в Италии, где Гоголь вращался в кругу русских художников и где были созданы практически все известные его портреты.
Для сравнения — два свидетельства Сергея Тимофеевича Аксакова, писателя, театрального критика, мемуариста и вообще человека, близко знавшего Гоголя: «Наружный вид Гоголя был тогда совершенно другой и невыгодный для него: хохол на голове, гладко подстриженные височки, выбритые усы и подбородок, большие и крепко накрахмаленные воротнички придавали совсем другую физиономию его лицу: нам показалось, что в нем было что-то хохлацкое и плутоватое», — вспоминает он облик писателя в 1832 году, когда тот жил в Петербурге, служил в департаменте уделов и только опубликовал вторую часть книги «Вечера на хуторе близ Диканьки». А вот каким Аксаков встречает его в Москве уже в 1839-м, куда он приезжает после трехлетнего пребывания за границей: «Наружность Гоголя так переменилась, что его можно было не узнать: следов не было прежнего, гладко выбритого и обстриженного (кроме хохла) франтика в модном фраке! Прекрасные белокурые густые волосы лежали у него почти по плечам; красивые усы, эспаньолка довершали перемену; все черты лица получили совсем другое значение».
О том, каким Гоголь был в последние годы жизни, запомнил Иван Сергеевич Тургенев, встретившийся с ним в 1851 году: «Я попристальнее вгляделся в его черты. Его белокурые волосы, которые от висков падали прямо, как обыкновенно у казаков, сохранили еще цвет молодости, но уже заметно поредели; от его покатого, гладкого, белого лба по-прежнему так и веяло умом».
Алексей Терентьевич Тарасенков, известный московский врач, застал Гоголя в 1852-м уже таким: «Ходил Гоголь немного сгорбившись, руки в карманы, галстук просто подвязан, платье поношенное, волосы длинные, зачесанные так, что покрывали значительную часть лба и всегда одинаково; усы носил постоянно коротенькие, подстриженные; вообще видно было, что он мало заботился о своей внешней обстановке» (все приведенные здесь цитаты — из сборника «Гоголь в воспоминаниях современников» и книги В.Вересаева «Гоголь в жизни»).
Источник статьи: http://yandex.ru/q/question/kak_gogol_ukladyval_kare_720db5b9/
Как Н.В. Гоголь укладывал каре?
Прочитал интересное дополнение к образу великого писателя. Зачастую не хватает вот таких банальных, бытовых штрихов к портретам всемирно известных людей, которые мы себе составили еще со школы.
Итак, как же Гоголь укладывал свои волосы?
Щеткой. У него было «несколько головных щеток, из которых одна была очень большая и кривая: ею Гоголь расчесывал свои длинные волосы», — описывал содержимое огромного мешка, который автор «Мертвых душ» всюду возил с собой, Дмитрий Михайлович Погодин (старший сын М. П. Погодина, писателя, историка, журналиста и коллекционера, в доме которого Гоголь трижды останавливался, приезжая в Москву из-за границы). Помимо прочего, в том мешке находилось и «какое-то масло, которым он мазал свои волосы, усы и эспаньолку».
Кстати, Гоголь, пожалуй, сильно б удивился, что носил «каре» — современники зачастую называли его стрижку а la moujik. И нередко свою прическу он делал у куаферов — парикмахеров (от фр. сoiffeur — в России это слово использовалось вплоть до 20-30-х годов прошлого века): «Знакомые Гоголя уверяли меня, что иногда встречали его в Москве у куаферов и что он завивал свои волосы. Усами своими он тоже занимался немало», — вспоминал Лев Иванович Арнольди, чиновник по особым поручениям при калужском губернаторе Н.М. Смирнове — муже своей сестры А.О.Смирновой. К слову, Арнольди был одним из немногих, кому Гоголь читал главы из второго тома «Мертвых душ».
А в юности Гоголь не то что у «куаферов», сам причесывался редко: «…ему многократно ставилась на вид его бесприческа. Растрепанность головы Гоголя вошла у нас в общую насмешку. Голова у него едва ли когда причесывалась им; волосы с нее падали ему на лицо нерасчесанными прядями. Стричься он также не любил часто, как этого требовало от нас школьное начальство», — писал Василий Игнатьевич Любич-Романович, поэт, переводчик, товарищ Гоголя по Нежинской гимназии.
Основательно заниматься своей внешностью Гоголь стал, лишь переехав в 1828 году в Петербург — даже обрил волосы, чтобы они гуще росли, и в этот период носил парик: «…у него из-под парика выглядывала иногда вата, которую он подкладывал под пружины, а из-за галстуха вечно торчали белые тесемки», — приводит свидетельства очевидцев Пантелеймон Александрович Кулиш, публицист, историк, поэт, первый биограф Гоголя. В целом же, когда шевелюра отросла, вышло вот что: «Волосы были завиты, и клок напереди поднят довольно высоко, в форме букли, как носили тогда», — записал свои впечатления о первой встрече с Гоголем писатель и журналист, издатель «Современника» Иван Иванович Панаев.
Классический имидж писателя — «привычный «гоголевский» пробор, подчеркнутая «шелковая скобка волос» — сложился за границей, в основном, в Италии, где Гоголь вращался в кругу русских художников и где были созданы практически все известные его портреты.
Для сравнения — два свидетельства Сергея Тимофеевича Аксакова, писателя, театрального критика, мемуариста и вообще человека, близко знавшего Гоголя: «Наружный вид Гоголя был тогда совершенно другой и невыгодный для него: хохол на голове, гладко подстриженные височки, выбритые усы и подбородок, большие и крепко накрахмаленные воротнички придавали совсем другую физиономию его лицу: нам показалось, что в нем было что-то хохлацкое и плутоватое», — вспоминает он облик писателя в 1832 году, когда тот жил в Петербурге, служил в департаменте уделов и только опубликовал вторую часть книги «Вечера на хуторе близ Диканьки». А вот каким Аксаков встречает его в Москве уже в 1839-м, куда он приезжает после трехлетнего пребывания за границей: «Наружность Гоголя так переменилась, что его можно было не узнать: следов не было прежнего, гладко выбритого и обстриженного (кроме хохла) франтика в модном фраке! Прекрасные белокурые густые волосы лежали у него почти по плечам; красивые усы, эспаньолка довершали перемену; все черты лица получили совсем другое значение».
Геннадий Спирин Иллюстрация к повести Гоголя «Нос».
О том, каким Гоголь был в последние годы жизни, запомнил Иван Сергеевич Тургенев, встретившийся с ним в 1851 году: «Я попристальнее вгляделся в его черты. Его белокурые волосы, которые от висков падали прямо, как обыкновенно у казаков, сохранили еще цвет молодости, но уже заметно поредели; от его покатого, гладкого, белого лба по-прежнему так и веяло умом».
Алексей Терентьевич Тарасенков, известный московский врач, застал Гоголя в 1852-м уже таким: «Ходил Гоголь немного сгорбившись, руки в карманы, галстук просто подвязан, платье поношенное, волосы длинные, зачесанные так, что покрывали значительную часть лба и всегда одинаково; усы носил постоянно коротенькие, подстриженные; вообще видно было, что он мало заботился о своей внешней обстановке» (все приведенные здесь цитаты — из сборника «Гоголь в воспоминаниях современников» и книги В.Вересаева «Гоголь в жизни»).
Источник
Источник статьи: http://www.pravda-tv.ru/2019/05/04/418167/kak-n-v-gogol-ukladyval-kare
Прическа белокурого Гоголя — «А Ла Мужик»
Нет, Николай Васильевич Гоголь не носил каре. Современники называют его стрижку à la moujik (а ла мужик). Это мужская прическа, которая вошла в моду после русской кампании Наполеона. 
У писателя было «несколько головных щеток, из которых одна была очень большая и кривая: ею Гоголь расчесывал свои длинные волосы», — описывал содержимое огромного мешка, который автор «Мертвых душ» всюду возил с собой, Дмитрий Михайлович Погодин (старший сын М.П. Погодина, писателя, историка, журналиста и коллекционера, в доме которого Гоголь трижды останавливался, приезжая в Москву из-за границы). Помимо прочего, в том мешке находилось и «какое-то масло, которым он мазал свои волосы, усы и эспаньолку».
Свою прическу Гоголь делал у куаферов — парикмахеров (от фр. сoiffeur — в России это слово использовалось вплоть до 20-30-х годов прошлого века).
«Знакомые Гоголя уверяли меня, что иногда встречали его в Москве у куаферов и что он завивал свои волосы. Усами своими он тоже занимался немало», — вспоминал Лев Иванович Арнольди, чиновник по особым поручениям при калужском губернаторе Н.М. Смирнове — муже своей сестры А.О. Смирновой.
К слову, Арнольди был одним из немногих, кому Гоголь читал главы из второго тома «Мертвых душ».
А в юности Гоголь не то что у «куаферов», сам причесывался редко: «. ему многократно ставилась на вид его бесприческа. Растрепанность головы Гоголя вошла у нас в общую насмешку. Голова у него едва ли когда причесывалась им; волосы с нее падали ему на лицо нерасчесанными прядями. Стричься он также не любил часто, как этого требовало от нас школьное начальство», — писал Василий Игнатьевич Любич-Романович, поэт, переводчик, товарищ Гоголя по Нежинской гимназии.
Основательно заниматься своей внешностью Гоголь стал, лишь переехав в 1828 году в Петербург — даже обрил волосы, чтобы они гуще росли, и в этот период носил парик: «. у него из-под парика выглядывала иногда вата, которую он подкладывал под пружины, а из-за галстуха вечно торчали белые тесемки», — приводит свидетельства очевидцев Пантелеймон Александрович Кулиш, публицист, историк, поэт, первый биограф Гоголя.
В целом же, когда шевелюра отросла, вышло вот что: «Волосы были завиты, и клок напереди поднят довольно высоко, в форме букли, как носили тогда», — записал свои впечатления о первой встрече с Гоголем писатель и журналист, издатель «Современника» Иван Иванович Панаев.
Классический имидж писателя: «привычный «гоголевский» пробор, подчеркнутая «шелковая скобка волос» — сложился за границей, в основном, в Италии, где Гоголь вращался в кругу русских художников и где были созданы практически все известные его портреты.
Для сравнения — два свидетельства Сергея Тимофеевича Аксакова, писателя, театрального критика, мемуариста и вообще человека, близко знавшего Гоголя: «Наружный вид Гоголя был тогда совершенно другой и невыгодный для него: хохол на голове, гладко подстриженные височки, выбритые усы и подбородок, большие и крепко накрахмаленные воротнички придавали совсем другую физиономию его лицу: нам показалось, что в нем было что-то хохлацкое и плутоватое», — вспоминает он облик писателя в 1832 году, когда тот жил в Петербурге, служил в департаменте уделов и только опубликовал вторую часть книги «Вечера на хуторе близ Диканьки». А вот каким Аксаков встречает его в Москве уже в 1839-м, куда он приезжает после трехлетнего пребывания за границей: «Наружность Гоголя так переменилась, что его можно было не узнать: следов не было прежнего, гладко выбритого и обстриженного (кроме хохла) франтика в модном фраке! Прекрасные белокурые густые волосы лежали у него почти по плечам; красивые усы, эспаньолка довершали перемену; все черты лица получили совсем другое значение».
О том, каким Гоголь был в последние годы жизни, запомнил Иван Сергеевич Тургенев, встретившийся с ним в 1851 году: «Я попристальнее вгляделся в его черты. Его белокурые волосы, которые от висков падали прямо, как обыкновенно у казаков, сохранили еще цвет молодости, но уже заметно поредели; от его покатого, гладкого, белого лба по-прежнему так и веяло умом».
Алексей Терентьевич Тарасенков, известный московский врач, застал Гоголя в 1852-м уже таким: «Ходил Гоголь немного сгорбившись, руки в карманы, галстук просто подвязан, платье поношенное, волосы длинные, зачесанные так, что покрывали значительную часть лба и всегда одинаково; усы носил постоянно коротенькие, подстриженные; вообще видно было, что он мало заботился о своей внешней обстановке» (все приведенные здесь цитаты — из сборника «Гоголь в воспоминаниях современников» и книги В.Вересаева «Гоголь в жизни»).
Почему белокурый?
Белокурый — человек со светло-русыми волосами. И если посмотреть на писательские портреты работы Ф.А. Моллера и А.А. Иванова — они рисовали его в Риме с натуры, в отличие от прочих художников, перерисовывавших и без того темные дагерротипы и делавшие Гоголя чуть ли не жгучим брюнетом, то видно, что волосы у него все-таки светлые (с поправкой на потускневшие со временем краски).
Известно также, что Мария Николаевна Синельникова (1817—1892) — единственная женщина, которая открыто призналась писателю в любви, после его смерти заказала золотое траурное кольцо, в котором хранила русую (!) прядь с головы Гоголя — замкнула ее на бриллиант и никогда с кольцом не расставалась. На его внутренней стороне была выгравирована надпись — «Сконч. Н. Гоголь. 1852 фев. 21».
А вот еще свидетельство его младшей сестры Ольги Васильевны Гоголь (в замужестве Головня; 1825–1907): «Волосы у него были русые, а глаза – коричневые. В детстве у него были светлые волосы, а потом потемнели. Особенно потемнели у брата волосы после того, как он обрился в Петербурге. Существовало такое убеждение, что, кто из Малороссии приезжает в Петербург, на того вода петербургская так действует, что волосы вылезают. И брат, как приехал в Петербург, обрился. После того волосы у него потемнели. Ездил с ним лакей отсюда, он и тому советовал обриться, но лакей не послушался и лысым стал».
Источник: TheQuestion
Источник статьи: http://spletnik.ru/blogs/govoryat_chto/161215_pricheska-belokurogo-gogolya-a-la-muzhik