Зачем православным нужны бороды
протоиерей Артемий Владимиров
315 лет назад Петр Первый ввел налог на бороды, сделав исключение для Церкви. Отец Артемий объясняет, почему семинаристов сегодня заставляют бриться, и правда ли, что у консервативных священников бороды длиннее, чем у либеральных.
— Почему православные носят бороды?
— Вспоминая этот указ Всероссийского Императора, который, благодаря своим советникам, умел пополнять государственную казну из ничего, мы с вами должны признать, что борода является прерогативой не только православного мира. Но все народы древности, как об этом свидетельствуют археология, живопись и литература, в бороде видели неотъемлемую часть мужеского достоинства, очевидно, отождествляя ее с добродетелями мужества, мудрости, стати, сильного мужского ума. Средние века и новейшее время во многом подчинили одежду и внешность людей европейскому стандарту.
Однако в лоне русского Православия всегда господствовали консервативные воззрения на сей счет. И сегодня, увидев бороду на улицах столичного города, можно сразу догадаться, что перед нами либо православный христианин, либо представитель какой-то иной традиционной мировой религии, ведь бородами не брезгуют и иудеи и мусульмане.
Но мы с вами, возвращаясь к обычаям, принятым у православных христиан, скажем, что не в бороде счастье. Отрастить длинную бороду ума не нужно. И, конечно же, нравственное достоинство христианина ни в малой мере не зависит от того, как он относится к ношению бороды.
Оговоримся, для православных священнослужителей наличие бороды является неотъемлемым требованием к их внешнему виду, ибо все в жизни пастырей должно быть увязано не только с двухтысячелетней христианской традицией, но и с несколькими тысячами лет библейского бытия. Еще в ветхозаветных Моисеевых книгах, в частности, в книге Левит, мы находим описание внешности священнослужителей и указание не повреждать края бороды своей ( Лев. 21:5 ).
Нет, конечно, мы не будем утверждать, что подобные обрядовые постановления строго обязательны для современного священника. Но существуют тонкие, почти неуловимые нюансы, которые воспринимаются чутким сердцем православного народа.
Народ наш , консервативный и традиционный, конечно принимает любого батюшку. Но про себя все же отмечает: ах, как жаль, что батюшка обкорнал свою бороду, оставив вместо нее крысиный хвостик а ля Троцкий или наподобие куцей бородки, принадлежавшей «всесоюзному козлу», как, если я не ошибаюсь, называл Калинина Иосиф Сталин.
Увидев молодого священника с гладко выбритыми щеками, его ухоженную под революционный манер бородку,внимательные люди отмечают – а это батюшка “прогрессивного” толка, не слишком озабоченный вхождением в традицию…
Однако это всего лишь психологические наблюдения, и прошу читателей правильно воспринять мои слова. Мы сейчас беседуем более об эстетике, чем об этике, и ни в коей мере не бросаем тень на тех священников, которые тяготятся ношением длинной бороды.
— Так верно ли говорят, что длинная борода это признак консервативного священника, а короткая – либерального?
— С некоторой натяжкой можно это предположить, но не будем нашим наблюдениям придавать силу правила. Главное, безусловно, в качестве твоих помыслов, в образе твоих мыслей и жизни. Но некий намек на сущность дела в особенностях внешнего вида, конечно, содержится. Вы помните изречение отца Павла Флоренского, который говорил, что одежда, а стало быть, и внешность, есть продолжение личности человека, — и поэтому самые малые малости нашего туалета, одеяние, внешность, говорят об определенном устроении души.
И если вы Шерлок Холмс, то есть человек психологичный и наблюдательный, то, безусловно, встречая человека “по одежке”, составляете о нем некое первичное впечатление. Тем паче, имеет внутреннее право на свое суждение священник, который отличается опытностью, всегда находясь в центре внимания, под перекрестьем десятков, а может и сотен взглядов.
Поэтому любой батюшка должен давать себе отчет, что все его вкусы, пристрастия и привычки, имеющие отношение к внешнему облику, всегда могут стать пищей для напряженного размышления. Особенно это справедливо в отношении священников, которые появляются в телевизионном окошке.
— А почему семинаристов заставляют свои бороды брить?
— Для того, чтобы отличить это сословие от тех, кто уже принял священный сан. Едва лишь только семинариста рукоположат в диаконы, как он начинает и внешним видом отличаться от своих собратьев. Впрочем, исключение, как мне помнится (я преподавал в Московских духовных школах более 10 лет), делалось для семинаристов из старообрядческих согласий. Уважая их консерватизм и не желая никаких драм, имевших место при Петре Великом, им дозволялось ходить в черных семинарских кителях и при этом носить свои окладистые бороды.
Источник статьи: http://azbyka.ru/zachem-pravoslavnym-nuzhny-borody
Бриться – грех? Ответы бывалых бородачей
«Апостольские постановления» в книге первой говорят: «Не должно… на бороде портить волосы и изменять образ человека вопреки природе. Не обнажайте бород ваших».
Стоглавый Собор 1551 года – решения которого, впрочем, спустя век на Большом Московском Церковном Соборе были названы написанными с «простотою и невежеством» – строго запретил пострижение бороды. Тем, кто ослушался, полагалась суровая кара: «Аще кто браду бреет и преставится тако, не достоит над ним служите, ни сорокоустия по нем пети, ни просвиры, ни свещи по нем в церковь принести».
Причиной смерти Святых Виленских мучеников XIV века Антония, Иоанна и Евстафия стал отказ обрить свои бороды. Для святых, которые воспринимали человека как образ и подобие Божие, было немыслимо отступить от него.
В конце концов, борода стала пусть и не главной, но одной из причин раскола церквей на Восточную и Западную. Одним из обвинений, которые выдвинули православные греки католикам-латинянам было брадобритие: «И не желают они обратить внимание на Писание, которое говорит: «да не бреете брад ваших» (Лев.19, 27), как и совсем не хотят признать, что лишь женам благопристойно этот вид при творении устроил Бог».
Борода в двадцать первом веке – это дань православной традиции, рабочая необходимость или утилитарная мода?
Иеродиакон Феодорит (Сеньчуков)
врач-реаниматолог:
– Мужчина вообще должен быть с бородой. Бритые мужчины возникли в языческом мире вместе с появлением гомосексуальных традиций в древнем Риме. Кроме того, безбородыми стало удобно быть воинам – чтобы их не схватили за бороду.
Православный человек – человек мирный, он готов защищать отечество, но это не профессиональная его принадлежность. Обязательно должны быть бородаты священнослужители, монахи и, как правило, носят бороды и миряне.
В Лавре Саввы Освященного действовало правило: туда не принимали безбородых. Делали это, кстати, из тех же самых соображений – чтобы как можно дальше дистанцироваться от ассоциаций с гомосексуальностью.
В Лавре жили в кельях, уединенно: безбородых не допускали, чтобы не возникало каких-то греховных подозрений и желаний. Борода была маркированием себя как людей нормальных. Если у послушника не росла борода, его отправляли в Лавру Феодосия Великого – там жили общежитием, все у всех на виду, совершать что-то греховное на людях было сложнее.
Специального канона про ношение бороды нет. Это традиция. Понятно, что в более поздние времена появились другие традиции. Петр Первый поощрял брадобритие, но все это было нам чуждое, взятое с Запада. Я не очень большой русофил, но бритые подбородки – это не православная традиция.
Если посмотреть, во всех православных странах люди носят бороды. В зависимости от того, насколько тесно страна в разные исторические эпохи контактировала с Западом, бород может быть меньше или больше, но они есть всегда.
Лично я не брил бороду никогда – кроме момента обучения на военной кафедре и военных сборов. Отпустил бороду сразу, как только закончил школу. В разные времена она имела разную форму. В молодости, когда я был мирянином, борода была небольшого размера, это была этакая эспаньолка, а, когда стал более воцерковлен, борода выросла большая, окладистая.
Говоря совсем откровенно, форму бороды я поменял, когда у меня умерла жена. Пока супруга была жива, я много занимался наукой и носил такую бороду, которая была более приемлема для той среды, где я тогда общался.
Потом я остался один. Возникли мысли о монашестве, заботы о карьере и науке стали волновать меньше. Сейчас ношу такую бороду, какая соответствует монашескому сану – монаху нельзя ни бриться, ни стричься.
Есть ли неудобства от бороды? Есть такой анекдот: бородатого человека спросили, куда он кладет бороду, когда спит – под одеяло или на одеяло. После этого вопроса спать человек перестал – так крепко задумался. В работе не мешает, а в жизни даже удобней – не надо тратить времени на бритье.
Даже если по каким-то причинам бороду придется сбрить, отпущу ее вновь при первой же возможности. Без нее – это как голым на улицу выйти: наверное, можно, но неловко и неудобно.
Максим Исаев
доктор юридических наук, профессор кафедры конституционного права МГИМО:
– Ношу бороду с 2004 года. Ходить с ней стал после того, как защитил докторскую. Можно сказать, что специфика моей работы способствовала появлению бороды.
Женщинам борода не нравится – легкомысленные они! Борода для православного мужчины – это определенное достоинство и смысл его мироощущения. Будучи с бородой, он принимает на себя определенные обязательства – в первую очередь, соответствовать образу Господа Бога нашего, ведь Господь же создал нас по своему образу. И если посмотрим иконографию, то Господь наш Иисус Христос везде изображен с бородой. Поэтому, надо стремиться к тому, чтобы Ему соответствовать.
Можно вспомнить многие исторические примеры, когда православные люди оказывались в неволе, были понуждаемыми к басурманскому образу жизни, но, тем не менее, оставались православными. И борода в данном случае – это часть традиции православия. Даже не представлю себе митрополита, извините, с босой рожей – ни у нас, ни у греков. Это возможно у католиков и протестантов, но там другие традиции.
В нашем климате борода может быть очень даже полезна – согревает в морозы. Единственный минус – долго расчесывается по утрам.
Владимир Лавров
доктор исторических наук, профессор Николо-Угрешской православной духовной семинарии, главный научный сотрудник Института российской истории РАН:
– К концу советской эпохи ношение бороды не приветствовалось, но и не запрещалось. Социализму свойственно стремление к усредненности, одинаковости. И бородачи как-то выбивались из общих рядов строителей коммунизма. Если же борода была окладистая, то она могла свидетельствовать о вере. А верующему не дозволялось быть учителем, офицером и так далее.
Я отпустил бородку, будучи еще некрещеным. Просто кожа слишком раздражалась после бритья. В КПСС занять выгодную должность не рвался. Но коммунисты нередко спрашивали о профессии. И затем выносили вердикт: «Ну, историку можно».
После осознанного крещения, в процессе воцерковления и осознания себя русским стала возникать внутренняя потребность в окладистой бороде. Однако отпустил ее только несколько лет назад – в связи с расставанием с любимой женщиной.
Надеялся, что такая борода поможет преодолеть внутренние страсти и укрепиться в русской православной вере. В некоторой степени она, конечно, помогла, но не более того… Борода уже окладистая и седая, но страсти в сердце и не думают стихать. Хотя, с бородой стыднее…
Александр Басалаев, фотограф, журналист:
– Свою бороду я ни разу не сбривал с 1980 года. За это время она была короткая, средняя, длинная, была и такая, что дорастала буквально до пупа. Я говорю в шутку, что моя борода благополучно прожила от московской Олимпиады-80 до сочинской олимпиады.
Появилась борода так: я отслужил в армии, поступил в институт, и вот мы, группа студентов, решили к Новому году отпустить бороды. После Нового года все сбрили, а я нет.
Борода появилась раньше, чем я крестился, и напрямую с православием не связана. Но родился-то я в православной стране! По обе стороны моих родителей в предках казаки. По матери дед, его фамилия была Мордюков, бороду не носил – он воевал, потом работал на руководящих должностях, ему было не положено.
А вот по отцу – Басалаев, он всегда был с бородой. Предки по отцовской линии были из казаков, которые еще с Ермаком покоряли Сибирь. Остались фотографии деда. Может быть, моя борода как-то связана с этими фотографиями – точно я ответить себе не могу.
Вот сейчас пришел мой сын из армии и тоже отпустил бородку, такую молодежную, современную. Я через него пытался понять. Спрашивал: зачем тебе борода, почему носишь? Но и он тоже не смог до конца объяснить. Борода – это что-то подкорковое, передающееся по семейной традиции.
Борода не значит, что я хочу создать себе имидж православного. По работе я часто снимаю в храмах и вижу, что священники иногда посматривают – не у всех же священников растет борода – и вот они посматривают, не то, что с завистью, нет, а оценивающе.
Однажды в Кремле я снимал встречу президента с особой королевских кровей. Дело было сразу после трагедии 11 сентября. И вот тогда редактор мне порекомендовал: перед походом в Кремль сделать бороду из длинной в короткую.
А еще чеченцы иногда спрашивают: тебя на улице не останавливают? И я могу сказать честно: из-за бороды меня не останавливали ни разу. А если и останавливали, то не борода была виновата, а находились другие предлоги. И со времен Советского Союза ничего плохого в адрес своей бороды я не слышал.
Ни жена, ни дети меня не видели без бороды, поэтому и сравнивать не могут. А еще меня приглашали позировать в школу Андрияки, рисовали портреты. Один из них назывался: «Мужик в красной рубахе Саша Басалаев».
Источник статьи: http://www.pravmir.ru/britsya-greh-otvetyi-byivalyih-borodachey/