Почему старообрядцы носят бороды

Почему старообрядцы должны носить бороду

Русичи издревле носили бороды, как до принятия христианства в качестве официальной религии князем Владимиром в 988 году, так и после этого эпохального события. Практически каждый взрослый русский мужчина носил традиционную одежду и бороду также и в средневековье, и в ранее новое время. И только лишь Петр I, с его программой, которую нынешними словами можно было бы охарактеризовать как «догоним и перегоним Европу», вознамерился лишить русских мужчин бороды. Для чего ему это было нужно? Дело в том, что, побывав в Европе, Петр увидел, что тамошние джентльмены носят парики и бреют лицо. Вынужденные покориться жестокой воли царя, многие из его подданных начали стричь и брить ранее неприкосновенные бороды. Однако с петровских времен и до наших дней в России осталась одна группа, которая продолжает блюсти традиции предков и носить длинные бороды – это старообрядцы, т.е. православные верующие, не принявшие в XVII веке реформы патриарха Никона. Продолжая быть частью русского народа, старообрядцы, в известной степени, выстроили свою собственную религиозную традицию, во многом отличающуюся от общепринятой в православной России.

Российское законодательство о ношении бороды

Обязательное бритье бороды было введено Петром I в 1698 году. С 1705 года за ношение бороды взималась пошлина, взамен которой выдавался специально отчеканенный бородовой знак. Указом от 1714 года было вообще запрещено носить бороду; исключение было сделано лишь для старообрядцев. По указу 1722 года они должны были платить за бороду 50 рублей в год. Из одежды они могли носить зипун со стоячим клееным козырем (воротником), ферези и однорядку с лежачим ожерельем. Воротник должен быть из красного сукна. В 1724 году вышел указ о том, что старообрядцы должны пришивать к своей одежде медные знаки об уплате «бородатой» пошлины.

Окончательно эта пошлина была отменена лишь в 1772 году. После этого в течение длительного времени ношение бороды не являлось чем-либо удивительным. Однако в ранние советские времена бритье бороды стало нормой практически для всех граждан СССР как символ борьбы с пережитками «темного» прошлого. Из всех ближних Сталина бороду носил, пожалуй, только всесоюзный староста Михаил Калинин (кстати, некоторые современные авторы приписывают ему старообрядческое происхождение). Пожалуй, только с этого времени наличие длинной неподстриженной бороды в России стало символом принадлежности к какой-либо ярко выраженной религиозной традиции – старообрядческой, иудейской, мусульманской или какой-либо еще.

Историческое обоснование брадоношения у старообрядцев

Запрет на бритье бороды у старообрядцев восходит к предписаниям библейской книги Левит, не позволяющим брить волосы и края бороды. Одно из них гласит: «не порти края бороды твоей» (19:27). Другое указывает: «они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей» (21:5). Аналогичное предписание «Кормчей книги» (сборник церковных и светских законов при управлении церковью и в церковном суде) также восходит к ветхозаветному канону:

«Что же о пострижении брады; не писано ли есть в законе: не постригайте брад ваших: се бо женам лепо, мужем же не подобно: создавый Бог судил есть, Моисеови бо рече, постризало да не взыдет на брады вашы, себо мерзость Господеви. Ибо от Константина царя Ковалина и еретика суща се узаконено есть: на том бо вси знаяху, яко еретическия слуги суть, имже брады постризаны. Вы же се творяще человеческаго ради угодия, противящеся закону, ненавидими будете от Бога создавшаго вас по образу своему. Аще убо хощете Богу угодити, от всего того отступити, его же Той ненавидит, и ничтоже неугоднаго Ему не творите».

Как мы видим, авторы «Кормчей книги» также ссылаются на предписания Моисеевых времен, говоря о том, что мужчина, подстригающий бороду, уподобляется женщине, что «мерзость есть пред Богом». Т.е. подстригание и бритье бород напрямую отождествляется с нарушением религиозных законов. Первым это начал делать, согласно данному источнику, «Константин царь Ковалин», т.е. византийский император Константин V Копроним (718-775). Инициатор иконоборческого движения, Константин воспринимался старообрядцами как один из главных ересиархов, виновный, среди прочего и в грехе брадобрития. И еще важный фактор: сбривание бороды является искажением изначального облика человека, созданного Богом «по образу своему».

По мнению некоторых исследований, впрочем, у старообрядцев есть иное, народное понимание этого предписания: длинные бороды необходимо носить, т.к. такая борода была у Иисуса. Этот фактор, пожалуй, поможет нам понять почему старообрядцы так отрицательно воспринимали Петра I с его политикой насильственного бритья бород.

Современные старообрядцы о брадобритии

Несмотря на то, что современная РПЦ Московского патриархата не считает брадобритие грехом, нынешние старообрядцы всех толков по-прежнему решительно осуждают «брадобрийство». Так, в постановлении собора Русской Православной Старообрядческой Церкви 2014 года говорится, что верующих надо «понуждать к соблюдению церковных канонов о недопустимости грехов брадобрития и брадострижения».

А вот что на эту тему пишут современные старообрядческие авторы Алексей Муравьев и Дмитрий Урушев в работе «Прение о бороде»: «Необходимо отметить еще один важный аспект: русские люди глубоко пережили еврейский Закон, данный в Библии как норма, продиктованная самим Богом. И строгое правило брадоношения стало для русских людей, как и для евреев, признаком покорности Богу и уважения к его благому плану творения мира. Но для русских православных христиан в бороде был еще и смысл религиозно-ограничивающей нормы. Православный человек самоидентифицировался через эту норму брадоношения».

Таким образом, как мы видим, современная старообрядческая церковь, как одна из самых консервативных церквей России, продолжает решительно и однозначно настаивать на необходимости соблюдения брадоношения как части религиозной самоидентификации православного человека.

Реальная ситуация

Значит ли это, что все современные старообрядцы все как один отпускают длинные усы и бороды? Безусловно, все духовное сословие и многие прихожане действительно соблюдают это предписание. Практически в любом информационном буклете, составленном современными старообрядцами об их религиозной традиции, можно найти информацию о необходимости носить усы и бороду. Однако, зайдя в старообрядческий храм во время службы, вы, несомненно, увидите там верующих с подстриженными бородами или даже вовсе без них. Современный образ жизни неизбежно откладывает свое влияние и на эту традиционную общину, заставляя многих из старообрядцев выглядеть вполне конвенционально, не отличаясь от большинства мужчин современной России.

Источник статьи: http://cyrillitsa.ru/tradition/134180-pochemu-staroobryadcy-dolzhny-nosit-bo.html

Почему староверы должны носить бороду

Русичи издревле носили бороды, как до принятия христианства в качестве официальной религии князем Владимиром в 988 году, так и после этого эпохального события. Практически каждый взрослый русский мужчина носил традиционную одежду и бороду также и в средневековье, и в ранее новое время. И только лишь Петр I, с его программой, которую нынешними словами можно было бы охарактеризовать как «догоним и перегоним Европу», вознамерился лишить русских мужчин бороды. Для чего ему это было нужно? Дело в том, что, побывав в Европе, Петр увидел, что тамошние джентльмены носят парики и бреют лицо. Вынужденные покориться жестокой воли царя, многие из его подданных начали стричь и брить ранее неприкосновенные бороды. Однако с петровских времен и до наших дней в России осталась одна группа, которая продолжает блюсти традиции предков и носить длинные бороды – это старообрядцы, т.е. православные верующие, не принявшие в XVII веке реформы патриарха Никона. Продолжая быть частью русского народа, старообрядцы, в известной степени, выстроили свою собственную религиозную традицию, во многом отличающуюся от общепринятой в православной России.

Российское законодательство о ношении бороды

Обязательное бритье бороды было введено Петром I в 1698 году. С 1705 года за ношение бороды взималась пошлина, взамен которой выдавался специально отчеканенный бородовой знак. Указом от 1714 года было вообще запрещено носить бороду; исключение было сделано лишь для старообрядцев. По указу 1722 года они должны были платить за бороду 50 рублей в год. Из одежды они могли носить зипун со стоячим клееным козырем (воротником), ферези и однорядку с лежачим ожерельем. Воротник должен быть из красного сукна. В 1724 году вышел указ о том, что старообрядцы должны пришивать к своей одежде медные знаки об уплате «бородатой» пошлины.

Окончательно эта пошлина была отменена лишь в 1772 году. После этого в течение длительного времени ношение бороды не являлось чем-либо удивительным. Однако в ранние советские времена бритье бороды стало нормой практически для всех граждан СССР как символ борьбы с пережитками «темного» прошлого. Из всех ближних Сталина бороду носил, пожалуй, только всесоюзный староста Михаил Калинин (кстати, некоторые современные авторы приписывают ему старообрядческое происхождение). Пожалуй, только с этого времени наличие длинной неподстриженной бороды в России стало символом принадлежности к какой-либо ярко выраженной религиозной традиции – старообрядческой, иудейской, мусульманской или какой-либо еще.

Историческое обоснование брадоношения у старообрядцев

Запрет на бритье бороды у старообрядцев восходит к предписаниям библейской книги Левит, не позволяющим брить волосы и края бороды. Одно из них гласит: «не порти края бороды твоей» (19:27). Другое указывает: «они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей» (21:5). Аналогичное предписание «Кормчей книги» (сборник церковных и светских законов при управлении церковью и в церковном суде) также восходит к ветхозаветному канону:

«Что же о пострижении брады; не писано ли есть в законе: не постригайте брад ваших: се бо женам лепо, мужем же не подобно: создавый Бог судил есть, Моисеови бо рече, постризало да не взыдет на брады вашы, себо мерзость Господеви. Ибо от Константина царя Ковалина и еретика суща се узаконено есть: на том бо вси знаяху, яко еретическия слуги суть, имже брады постризаны. Вы же се творяще человеческаго ради угодия, противящеся закону, ненавидими будете от Бога создавшаго вас по образу своему. Аще убо хощете Богу угодити, от всего того отступити, его же Той ненавидит, и ничтоже неугоднаго Ему не творите».

Как мы видим, авторы «Кормчей книги» также ссылаются на предписания Моисеевых времен, говоря о том, что мужчина, подстригающий бороду, уподобляется женщине, что «мерзость есть пред Богом». Т.е. подстригание и бритье бород напрямую отождествляется с нарушением религиозных законов. Первым это начал делать, согласно данному источнику, «Константин царь Ковалин», т.е. византийский император Константин V Копроним (718-775). Инициатор иконоборческого движения, Константин воспринимался старообрядцами как один из главных ересиархов, виновный, среди прочего и в грехе брадобрития. И еще важный фактор: сбривание бороды является искажением изначального облика человека, созданного Богом «по образу своему».

По мнению некоторых исследований, впрочем, у старообрядцев есть иное, народное понимание этого предписания: длинные бороды необходимо носить, т.к. такая борода была у Иисуса. Этот фактор, пожалуй, поможет нам понять почему старообрядцы так отрицательно воспринимали Петра I с его политикой насильственного бритья бород.

Современные старообрядцы о брадобритии

Несмотря на то, что современная РПЦ Московского патриархата не считает брадобритие грехом, нынешние старообрядцы всех толков по-прежнему решительно осуждают «брадобрийство». Так, в постановлении собора Русской Православной Старообрядческой Церкви 2014 года говорится, что верующих надо «понуждать к соблюдению церковных канонов о недопустимости грехов брадобрития и брадострижения».

А вот что на эту тему пишут современные старообрядческие авторы Алексей Муравьев и Дмитрий Урушев в работе «Прение о бороде»: «Необходимо отметить еще один важный аспект: русские люди глубоко пережили еврейский Закон, данный в Библии как норма, продиктованная самим Богом. И строгое правило брадоношения стало для русских людей, как и для евреев, признаком покорности Богу и уважения к его благому плану творения мира. Но для русских православных христиан в бороде был еще и смысл религиозно-ограничивающей нормы. Православный человек самоидентифицировался через эту норму брадоношения».

Таким образом, как мы видим, современная старообрядческая церковь, как одна из самых консервативных церквей России, продолжает решительно и однозначно настаивать на необходимости соблюдения брадоношения как части религиозной самоидентификации православного человека.

Реальная ситуация

Значит ли это, что все современные старообрядцы все как один отпускают длинные усы и бороды? Безусловно, все духовное сословие и многие прихожане действительно соблюдают это предписание. Практически в любом информационном буклете, составленном современными старообрядцами об их религиозной традиции, можно найти информацию о необходимости носить усы и бороду. Однако, зайдя в старообрядческий храм во время службы, вы, несомненно, увидите там верующих с подстриженными бородами или даже вовсе без них. Современный образ жизни неизбежно откладывает свое влияние и на эту традиционную общину, заставляя многих из старообрядцев выглядеть вполне конвенционально, не отличаясь от большинства мужчин современной России.

Источник статьи: http://cyrillitsa.ru/tradition/99204-pochemu-starovery-dolzhny-nosit-borod.html

Почему старообрядцы носят бороду

Духовное состояние современного русского общества, живущего в эпоху постмодернизма, характеризуется как секуляризированное. Наша современность отмечена особенностью, при которой подавляющее большинство соотечественников не связывают свою жизнь ни с какими религиозными нормами, обычаями и традициями. Несмотря на церковное возрождение конца XX — начала XXI вв., проявление религиозного начала в массах по-прежнему находит себя на неглубоком, поверхностном уровне. Между тем Россия исторически всегда считалась государством с высоким уровнем духовности. В конфессиональном отношении многие жители нашей страны в подавляющем большинстве причисляют себя к христианству православного вероисповедования.

В далеком прошлом у множества народов ношение бороды считалось не только модным, но и было символом чести, связывающим внешний облик мужчины с религиозными убеждениями. Совершение дерзкого поступка в отношении бороды, например дернуть за нее или плюнуть на бороду, приравнивалось к ужасному оскорблению, за которое могли лишить жизни на месте. Средневековая история дает нам множество случаев, когда сражения между армиями откладывались до тех пор, пока воины с обеих сторон не подвяжут свои бороды особым способом, уберегая их, таким образом, от осквернения. Посол, которому при исполнении дипломатической миссии подпалили бороду, не докладывал своему государю об объявлении войны, — тот это видел и так.

Сегодня на практике обязательное ношение бороды как неотъемлемого атрибута в жизни православного христианина, внешне выражающего религиозную принадлежность, утратила свою актуальность. Многие из нынешних христиан, сознательно исповедующих вероучение, регулярно посещающих церковь и соблюдающих посты, относят данное явление к делам второстепенным и отнюдь не обязательным, не влияющим, по их мнению, на само существо и природу религиозного опыта. Уставы православных семинарий, где воспитывают будущих пастырей, предписывают обязательное бритье бороды у учащихся. Нужно признать, что православная традиция почти забыта. Еще сохраняющийся благочестивый церковный обычай ношения бороды у старообрядцев зачастую встречает глубокое массовое непонимание, а в некоторых случаях — насмешки и осуждение. Тем не менее наши православные предки в отношении брадобрития мыслили совершенно иначе. В период существования православной Византии, в эпоху древней и средневековой Руси мы находим множество письменных источников, на страницах которых о бритье и пострижении бороды говорится в отрицательном тоне, что являлось небезосновательным. Аргументирование данного явления требованиями тогдашней «моды» не может исчерпать суть данного вопроса. Дело в том, что в православном аскетическом учении есть грех (а в некоторых случаях — ересь) «брадобрития», имеющий, как будет освещено ниже, реальную религиозно-философскую и основательную каноническую подоплеку.

Посмотрим, что говорит нам об этой проблеме Священное Писание. Запрет на бритье и подрезание бороды у мужчин мы встречаем еще в различных местах Ветхого Завета. Так, книга Левит гласит: «Не стригите головы вашей кругом, и не порти края бороды твоей» (Лев. 19, 27). Из второй книги Царств известно, что царь Давид велел своим слугам оставаться в Иерихоне до тех пор, пока у последних не отрастут бороды, отрезанные аммонитским правителем Анноном (см. 2 Царств. 10, 1). Та же история повторяется в первой книге Паралипоменон (19, 4). Таким образом, мы имеем ряд свидетельств негативного восприятия брадобрития у древних евреев, что является не случайным. Бороду называют «образом Божиим», ссылаясь при этом на 26-й стих 1-й главы Книги бытия: «Сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему» (Быт. 1, 26). Смысл данного библейского изречения заключается в Божественном волеизъявлении, направленном на сотворение в материальном мире существа, которое было бы подобно Самому Богу и тем самым качественно отличалось от остального тварного мира.
Традиционно на основании ветхозаветного текста считается, что Адам был сотворен Господом, будучи уже взрослым человеком, то есть с бородой, так как Бог говорит: «Сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему» (Быт. 1, 26). Таким образом, борода как символ зрелости и мудрости есть часть образа Божия в человеке.

По святителю Василию Великому, Бог, сотворив человека, «вложил в него нечто от собственной благодати, чтобы человек по подобному познавал подобное».i По разным святоотеческим толкованиям, образ Божий в человеке есть наличие в последнем высших духовных качеств — разума, свободной воли и способности любить — как благородных семян, заложенных Творцом в творение.

Действительно, человек по природе существо двусоставное, состоящее из двух разносущных начал: материального и духовного, гармония между которыми возможна при регулировании физического духовным началом, — состояния, достижение которого можно назвать «качеством человеческой жизни».ii Таким образом, полный и всеисчерпывающий подход к трактовке 26-го стиха 1-й главы Бытия возможен при взятии во внимание также физической составляющей человеческой природы, ее места в бытии, определенном Божественным Промыслом. Внешний вид человека должен соответствовать внутренней благообразности души, «ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1, 20). Отсюда древние евреи, как носители истинной Веры Откровения, первой в мире монотеистической религии, уделяли так много внимания своему внешнему виду, стремясь этим самым подчеркнуть свою религиозную идентификацию. В частности, разные места Ветхого Завета, приведенные нами выше, говорят об обязательном ношении бороды каждому правоверному. Этот благочестивый обычай восприняли впоследствии христиане, дав ему духовное обоснование и каноническое закрепление.
В святоотеческом наследии имеется немало обширных богословских сочинений и высказываний, касающихся не только проблемы внутреннего устроения души, принципов общения с Богом и ближним. Святые отцы и учителя Церкви оставили будущим поколениям христиан множество нравоучительных изречений и целый свод канонических правил (вообще, любые канонические правила Церкви имеют сугубо духовно-опытную подоплеку, формируясь на основе христианской онтологии), регулирующих как церковное устроение, так и повседневную жизнь, или то, что сегодня принято называть «внешнее благочестие», стремились достичь на практике жизнесуществования христианской общины в целостно-идеальной стройной гармонической упорядоченности между «внутренним» и «внешним». Так, Иоанн Златоуст говорит: «Господь Бог глубиной мудрости Своея человеку, видимым телесем облеченному, под видимыми и телесными знамениями невидимыя Дары Своя дал есть. Понеже телесем обложен есть человек, сего ради кроме видимых и чувственных знамений благодати Божия не может прияти».iii О том же говорит и Симеон Фессалоникийский: «Так как мы двойственны, то Он благодатью Духа освящает наши души, а чувственными вещьми, что Духом освящаются, освещает наши телеса».iv Иоанн Дамаскин: «Так как мы сложены из духовной и чувственной природы, то и Творцу поклонение предлагаем двоякое».v Дионисий Ареопагит: «Божественный луч не иначе может воссиять, как под многоразличными священными таинствами и покровами, приспособительно к собственному нашему естеству».vi

Итак, применительно к конкретике темы настоящего исследования, каким образом о брадобритии отозвались святые отцы на страницах своих трудов?

Киприан Карфагенский пишет: «И когда в писании сказано: да не бриете брад ваших, — бреет бороду и лице свое украшает; или он старается понравиться кому-либо теперь, когда стал противен Богу».vii Подобно тому говорит и Епифаний Кипрский: «Что хуже и противнее этого; бороду, образ мужа, остригают… о бороде в постановлениих апостольских слово Божие и учение предписывает, чтобы не портить ее, то есть не стричь волос на бороде».viii Так же и Никон Черногорец замечает: «В заповедех апостольских глаголет Божественное слово не тлити образ брады ради».ix Кирилл Александрийский подобно им говорит: «Так, например, запрещается для обезображения лица брить бороду».x Исидор Пилусиот: «Весьма печалит меня, что слышу о тебе, будто бы не соревнуешь отцеву целомудрию, но подвергаешь себя чуждому позору, лишив лице свое естественнаго цвета величавости и преобразив в нечто более подобное лицу женскому… и намерен не мужем стать, но быть и казатися каким-то сомнительным скопцом».xi Блаженный Феодорит Кирский рассуждает о брадобритии как об обычае эллинском, чуждом и преступном.xii Блаженный Иероним с немалой долей иронии писал о церковных служителях, уделяющих чрезмерное внимание привлекательности своего внешнего вида: «Мне стыдно сказать, но есть люди, принимающие священнический или диаконский сан с той целью, чтобы свободнее общаться с женщинами. Они заботятся исключительно о своем костюме, длине волос… Можно подумать, что это новобрачные, а не священники!»xiii

Таким образом, целая плеяда святых отцов говорит о брадобритии как о нездоровом явлении, противном христианскому духу. Отцы Церкви ссылаются на одно из апостольских постановлений, которое говорит следующее: «Не должно также и на бороде портить волосы и изменять образ человека вопреки природе. Ты же, обнажающий бороду свою, чтобы нравиться, как сопротивляющийся закону мерзок будешь у Бога, создавшего тебя по образу Своему»xiv. Данное апостольское постановление раскрывает глубокий смысл становления человеческой сущности в Божестве, начала ее Богоподобия и в своеобразной сжатой форме напоминает о необходимости наличия аскетической борьбы христианина во имя высших ценностей.

«Святые отцы считают, — пишет С. Вургафт, что бреющий бороду тем самым выражает недовольство внешним обликом, который Творец дал человеку, откуда возникает желание поправить Бога».xv
При брадопострижении, по учению свв. отцов, осуществляется видимое осквернение человеческой природы как образа Божия и, как следствие, — отступление от Его Подобия.

Обращаясь к наследию православного Священного Предания, обратим внимание на 96-е правило VI Вселенского Собора, которое посвящено внешнему облику православного христианина и указывает на его должную одухотворенность и благообразность, соответствие с внутренним духовным чувством: «Иже власы плетуще и виюще, или мудростию некоею шаряще (курсив мой) на вред зрящим, да отлучатся»xvi. Судя по толкованиям, отцы VI Вселенского Собора 96-м правилом предусматривают отлучение от Церкви мирян за грех брадобрития у мужчин и пострижения волос у женщин, устанавливая на практике при случае покаяния 40-дневный пост, совершая после этого очистительную молитву. Самое развернутое толкование вышеприведенного правила дает священноинок Матфей Властарь (Правильник). «Иже во Христа рече крещением оболкшеся, еже по плоти того жительство подражати обещашася, — всяку чистоту проходити и целомудрие, а не еже вещи со строительным суетством тело украшати излишне же ухищреннее, что убо будет излишнее, от еже власы главы и брады, о мнозе творити и украшати, и добре устрояти, удобь поползаемым на блуд душам оставльшим еже всякою добродетелию внутренняго украшати человека. Рече бо апостол: «Муж аще власы растит, — безчестие ему есть». И Моисей во Второзаконии: «Не сотворити кику от влас главы вашея, ниже растлите зрак брады вашея». Иже убо сицевое что творящих, отечески первее запрещати повелевает, прилежащих же изметати, сим подлежит запрещением, и иже власы виюще, яко же сосечитом быти (курсив мой), или багряше, или водою поквашающе, на солнце греюще — да в русыя преложатся, или златныя, или часты прилежаще быти, или туждими плетениями облагающе, или браду постригующе, или керамидою раждженною множае от сея сожизающе…»xvii То же самое предусматривает Номоканон в правиле 174-м: «Матфей же в девятой главе третияго стиха возбраняет верным украшати себе, или власы браде стрищи, и вапсати [ушаряти] власы. Или плести власы главы своея, неповинующих же ся отлучати повелевает. Се же приводит от правила, девятьдесят шестое, Шестаго Собора, иже в Трулле».

Таким образом, мы имеем однозначное каноническое свидетельство об обязательном соблюдении православным христианином данной ему от Бога природы. В связи с этим еще одно правило — одиннадцатое Гангрского Поместного Собора запрещает женщине носить мужскую одежду (брюки, пиджаки и др.), и наоборот. Кормчая Книга говорит об этом следующее: «Аще которая жена мнящи ся воздержания ради применит одеяния, и в обычнаго место женам одеяния, в мужескую одежду облечется, да будет проклята».xviii Толкование И. Зонары: «Аще муж облечется в женскую одежду, или жена в мужескую бесовскими образы, — образ Божий превращают и ругаются Ему. Таковому глаголет, да покается три лета. Поклонов на день 24».xix

Древняя Русь при крещении в полной мере восприняла и переосмыслила православно-византийское наследие, усвоив на собственной практике правила и нормы христианского жизнеустроения. По примеру греческому христианское вероучение и канонические правила были взяты нашими православными предками за основу построения общественных отношений.
Миросозерцание русского народа стало основываться на идеях и принципах христианского вероучения, опираясь на почти десятивековое византийское наследие. Древняя Русь, приняв христианство от Византии, начинает обретать свое достойное место во всеобщем историческом процессе, формировать новый культурный тип, придав собственному осмыслению христианства определенную специфику, которая заключалась в ярко выраженном национальном начале, без каких-либо искажений идей и принципов вселенского Православия.

Что касается практики ношения бороды у православных византийцев, то при разрешении данного вопроса мы не можем сослаться на достоверные однозначные источники за причиной их малочисленности и отсутствия в этих источниках конкретики. Однако о существовании подобного, пусть даже формального законодательного обычая у греков, по крайней мере, на момент первоначального распространения христианства на Руси, необходимо говорить уже по следующим причинам:
1. Религиозная психология восточных народов, в том числе православных византийцев, отличалась традиционализмом и консервативностью, что уже само собою предполагает строгое соблюдение всех норм канонического права.
2. Правила семи Вселенских и девяти Поместных Соборов, составляющие основу греческой Кормчей книги, являлись общеобязательными и юридически действительными установлениями, исходящими со стороны самого государства, ввиду особенностей политического строя Византийской империи, где функции церкви и государства, императора и патриарха находились в тесном переплетении (симфония властей); светская и церковная власть составляли одно целое (цезарепапизм, папоцезаризм): «На Востоке считали, — пишет А. Шмеман, — что с той поры, как императорская власть стала христианской, все вопросы внешней организации Церкви решаются совместно с ней и потому церковные каноны должны быть санкционированы императором, стать и государственными законами».xx
3. Во время раскола 1054 г. Константинопольский патриарх Михаил Керулларий в послании к Петру, патриарху Антиохийскому, обвинял западных христиан в различных нововведениях, среди которых упоминалось о пострижении бороды. Данное послание подтверждает прп. Феодосий Киево-Печерский.xxi
4. Русские богословы, касающиеся проблемы брадобрития, в осуждение последнего, часто ссылаются на негативный пример императора-иконоборца Константина Копронима, который допустил для себя и пытался узаконить общественно пострижение бороды в Византии. Этот вопиющий исторический прецедент не мог остаться незамеченным у греков и впоследствии был воспринят русскими христианами.

В то же время заявлять о повальном и всеобъемлющем распространении обычая ношения бороды у христиан Византийской империи, в отличие от православной Руси, мы не находим никаких оснований. Несмотря на канонические требования, в повседневности обстоятельства складывались совершенно иначе. Иоанн Зонара, при толковании 96-го правила VI Вселенского Собора приводит подробное описание народных средств, кои применялись для борьбы с растительностью на лице: «А по отношению к бороде поступают совершенно наоборот, ибо, как только у кого появится юношеский пушок, тотчас сбривают его, чтобы не перешел в волос, но чтобы бросалась в глаза гладкость их лица и они могли бы уподобляться женщинам и казаться нежными. А у кого с течением времени волосы на бороде растут постоянно, хотя и не употребляют бритвы, но вместо того, раскалив на угольях кусок черепка, подносят его к бороде и выжигают им все длинные волосы так, чтобы казалось, будто волосы едва начинают пробиваться и чтобы мужчины, достигшие уже зрелого возраста, походили на юношей. И это делается не только у простых людей, но и у людей высшего сословия. Почему это зло, распространившись, сделалось всенародным (курсив мой) и, как какая-нибудь эпидемическая болезнь, заразившая Христово имя, пожирает почти всех?»xxii Таких модников, по толкованию канониста, не следует допускать к Святым Тайнам. Для византийцев XII–XV вв. являлось особенно модным омоложение своего внешнего вида. Проф. А. Лебедев пишет, что среди мужского населения Византии «развита была страсть придавать себе вечно юный вид и всячески украшать свою шевелюру».xxiii Проф. Лебедев также отмечает донесенные императору Алексею Комнину случаи брадобрития среди проживающих не из числа монашествующих на Афонской горе.xxiv
У славянских народов ношение бороды было особенно сильным. По «Русской Правде» Ярославичей за лишение бороды налагался штраф в 12 гривен, что составляло в четыре раза большую плату, чем за нанесенное увечье. Применительно к теме нашего исследования отметим, что на Руси появилось множество письменных источников, касающихся проблемы брадобрития. К последним, прежде всего, отнесем послание преподобного Максима Грека «к самодержавному царю Иоанну Васильевичу о еже не брити брад». Преподобный Максим в начале своего послания говорит о Премудрости Божией, гармонично устроившей мироздание и человека, в котором каждый состав несет свою определенную функцию: «Ус же и брада, предобрейше умышленна премудрейшим Милосердцем Богом, не точию к раззнанию женскаго полу и мужескаго, но еще к честовидному благолепию лиц наших. Кто здрав умом сый и Богу во всем тщася угодити, возненавидит когда и бритвою изгладит видения своего, дарованное ему лице, сице бо от Содетеля честнообразное украшение».xxv В полемике с католицизмом Максим Грек говорит о брадобритии как латинском обычае, осуждавшемся в православии: «Суетен убо воистину и безумен извет латинский, показаша бо ся и без бород, невоздержно тщеславяся. Явственнее убо обличаем бывает, яко гнушающеся, сице честное украшение, дарованное от Создателя мужу, бреют е».xxvi

С конца XIV — начала XV вв. споры вокруг брадобрития на Руси проходят исключительно на фоне борьбы с латинством. В послании митрополита Московского Макария в Свияжск о брадобритии говорится следующее: «Не подобает так поступать находящимся в православной вере: ибо это дело латинской ереси, и творящий это делает поругание образу Бога, создавшаго его по образу Своему».xxvii В Служебнике патриарха Иосифа о брадобритии сказано как о «еретическом недуге», который был отмечен у Римского папы Петра Гугнивого.xxviii Зайдя немного вперед, необходимо отметить, что в Служебнике (Большом Потребнике) другого видного русского иерарха — патриарха Московского и всея Руси Филарета (Романова), также боровшегося против латинского влияния в Московском государстве, брадобритие как явление западного порядка осуждается в довольно резкой форме: «Проклинаю богоненавидимую блудолюбнаго образа прелесть, душегубительныя помраченныя ереси, еже остригати браду… Мнози же и мирстии человецы ум погубивше, низпадоша в таковое прокажение. Лица своего губящие доброту, Богом созданного им образа».xxix В этом же служебнике патриарх Филарет негативно отмечает одну из особенностей католической иконописи — изображение святого угодника без бороды.

В «Кириловой книге», законоучительном полемическом сборнике, переизданном с киевского издания в Москве в 1644 году по личному указу царя Михаила Феодоровича, в главе 26 «О латинских ересях» в символическом повествовании говорится об ангельском видении одному из Римских пап. Естественно, видение было ложным, ибо под видом ангела явился бес. Желая ввести папу в прелесть, он говорит ему следующее: «Аще хочешь быти яко ангел, — остризи браду, понеже ангели без брад предстоят престолу Божию».xxx Папа исполнил данное повеление и велел поступить соответствующим образом всем своим подвластным священникам и епископам. Авторы Кириловой книги подразумевают под брадобритием следствие духовной прелести, в которой находится со времен великой схизмы вся Западная Церковь.

В том же 1644 году в Москве происходит переиздание вышедшей из-под пера игумена киевского Михайлова монастыря Нафанаила «Книги о вере», составленной против восточных униатов. В Главе 28 в резкой форме осуждается брадобритие как прерогатива церковной повседневности католицизма: «К сему же и сие безумие запдных мнимых духовных воспомяну о оголении усов и брад. Тому началника ведают Петра — гугнивого папежа… Иже обезумевшеся, Богом созданную доброту в первом человеце губят, и проказят лица своя, евнухом подобящеся»xxxi. Таким образом, изначально православная Русь приняла религиозно-христианскую мотивацию ношения бороды в соответствии с преемством православной традиции из Византии. Несколько веков спустя в контексте полемики с Западной Церковью русскими богословами отмечается чуждость явления брадобрития как обычая, порожденного духовными заблуждениями Римо-Католической Церкви.
В 1551 году в Москве проходит Поместный Собор, который как бы подытоживает результаты почти шестисотлетнего усвоения православия на Руси. Стоглавый Собор известный церковный историк митрополит Макарий Булгаков назвал «важнейшим из всех соборов, какие были только доселе в Церкви Русской».xxxii Собор не мог обойти стороной вопрос о брадобритии. Этой теме в деяниях Стоглава отведена 40-я глава «От священных правил о пострижении брад». Отцы Собора говорят следующее: «Так же священная правила православным христианом возбраняют не брити брад и усов не подстригати, таковая бо несть православным, но латинская ересь. И отеческая правила вельми запрещают и отрицают. Правило святых апостол глаголет: ,,Аще кто браду бриет, и преставится таковой, недостоит над ним служити, ни сорокаустия пети, ни просфиры, ни свещи по нем в Церковь приносити, с неверными да причтется, от еретик бо се навыкоша’’. О том же правило первоенадесять Шестого Собора в Трулле полатнем. О том же о пострижении брад написано в Законе… Аще убо хощете Богу угодити, отступите от зла, и о том Сам Бог Моисеови рече, и святыя апостолы запретиша, а святыя отцы прокляша, и от Церкви таковых отлучиша, того ради страшнаго прещения Православным таковаго не подобает творити».xxxiii Авторитет Стоглавого Собора для русского православного христианина был огромен и непререкаем. Народ старался бережно соблюдать его постановления, как Собора святого и богоугодного.

Таким образом, в древней и средневековой Руси православные христиане оказались весьма чувствительными к малейшим нарушениям апостольских постановлений и святоотеческих поучений, касающихся греха брадобрития, о чем свидетельствует множество приведенных нами документов и посланий. Это свидетельствует о высоких духовно-нравственных идеалах, на которые были направлены все религиозные устремления Святой Руси. Полагаем, здесь будет уместным привести высказывание Н. Лосского по этому поводу: «Основная, наиболее глубокая черта характера русского народа есть его религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра. Русский человек хочет действовать всегда во имя чего-то абсолютного или абсолютизированного».xxxiv Не является удивительным, что царя Бориса Годунова, подстригавшего бороду, народ не воспринял в качестве русского православного самодержца. А москвичи, в свое оправдание по поводу убиения Лжедимитрия I и его приверженцев, приводили и то обстоятельство, что те брили свои бороды. И только через сто лет после Стоглавого Собора, в середине XVII века, ознаменовавшего собою разрыв с древнерусской православной традицией, отношение к брадобритию у русских христиан начало постепенно меняться.

Эпоха петровских реформ положила начало социальным преобразованиям, подвергла быт и ментальность русского народа сильнейшему западному влиянию. На фоне этого древнерусское наследие глазами сторонников преобразований Петра I рассматривалось почти с пренебрежением. Процесс обмирщения народного сознания не замедлил отразиться на внешнем облике русских людей.

Петр I, взойдя 1689 году на российский престол, кроме строительства флота, создания регулярной армии, внедрения современных западных достижений в науке и технике, посчитал необходимым перестроить весь русский быт на европейский манер, вплоть до самых мелочей. Естественно, что внешний вид русского человека никак не мог соответствовать новым ценностям. Пылкий и самовластный русский царь не привык считаться ни с какими объективными факторами, могущими негативно отозваться на процессах проводимой им политики, и ждал от своих начинаний мгновенных, сиюминутных результатов. После приезда из-за границы 26 августа 1698 года первое, что сделал Петр — велел принести ножницы и собственноручно обрезал ими бороды у пораженных этой выходкой бояр. Царь подобное действие повторял несколько раз, наводя ужас на приближенных.

Несколько лет спустя Петр I решается на проведение более радикальных мер. В январе 1705 года им был подписан указ о введении обязательного брадобрития у мужского населения. Указ должны были в обязательном порядке выполнить все мужчины, кроме священнослужителей, монахов и крестьян. Царское постановление гласило: «…и тем слобод посадским людям сказать: чтоб впредь с Его Величества Государя указа бороды и усы брили. А буде кто бород и усов брити не похотят, а похотят ходити с бородами и усами, и с тех имать, с царедворцев и дворовых, и с городовых, и всяких чинов служилых и приказных людей по 60 рублей с человека; с гостей и гостиной сотни первой статьи по 100 рублей с человека; средней и меньшей статьи, которые платят деньги меньше 100 рублей, с торговых и посадских людей по 60 рублей, третия статья, с посадских же и боярских людей, и с ямщиков, и с извозчиков, и с церковных причетников, кроме попов и диаконов, и всяких чинов с московских жителей по 30 рублей на человека на год. И давать из Приказа земских дел знаки».xxxv За ношение бороды указом были предусмотрены государственные пошлины от 30 до 100 рублей — огромные по тем временам деньги. Каждому человеку, уплатившему пошлину, выдавался специальный металлический знак с изображением усов и бороды с надписью «деньги взяты». Желающих уплатить денежную сумму за ношение бороды нашлось немалое количество, так что ношение бороды превратилось в немаловажную статью государственного дохода.

На самом деле, очередное нововведение Петра I русский народ воспринял очень болезненно. Были еще живы и действенны религиозные убеждения наших предков. Ибо, несмотря на искусственное перекроение народного самосознания сверху, — оно продолжает жить своей самобытной жизнью где-то в глубине человеческих сердец, время от времени вырываясь наружу. Сила традиции, на уничтожение которой была мобилизована весьма значительная мощь государственного аппарата, на деле оказалась выше желания российского самодержца. Многие русские люди в преобразованиях Петра I увидели национальную катастрофу. Им действительно было легче расстаться с головой, нежели с бородой. За нежелание бриться люди платили пошлину, испытывали финансовые трудности в связи с двойным налогообложением. Весьма показательно, что к затее Петра относительно брадобрития высшее духовенство, воспитанное в католическом (митр. Стефан Яворский) или протестантском духе (еп. Феофан Прокопович), отнеслось весьма благосклонно, во всяком случае, без явного выражения своего неудовольствия, по-видимому, считая, что срезанная борода отрастет быстрее срубленной головы. Подобным советом делится с прихожанами митрополит Дмитрий Ростовский: «Уне убо вам есть не пощадити брады, яже десятерицею и бриема отрастет, неже потеряти главу, яже единою отсечена не отрастет никогда же».xxxvi По вопросу о соответствии царского указа Божественному закону митрополит говорит следующее: «Подобает же велению тех, иже во властех суть, повиноватися в делех, не противных Богу, ни вреждающих спасения (курсив мой. — Авт.)».xxxvii Дмитрий Ростовский в выше цитируемой нами книге «Розыск…», написанной специально для полемики со старообрядцами, проблеме брадобрития посвятил целый раздел. Рассуждая в духе протестантского богословия, митр. Димитрий утверждает мнение о необязательности ношения бороды православному христианину, считая этот обычай исключительно преимуществом ветхозаветной традиции, исполнение которой утрачивает свою актуальность после совершения искупительной миссии Христа: «От коих убо заповедей есть небрадобритие? От заповедей… и обрядов жидовских… яже Христос своим пришествием упразднил есть».xxxviii Запрет на брадобритие автор пытается увязать с ересью антропоморфитов, религиозные представления которых представляли Божие бытие исключительно человекоподобным образом.xxxix
Несмотря на крутое и нетактичное совершение петровских реформ и состоявшийся поворот России к духовным ценностям западной европейской цивилизации, уже в конце XVIII — начале XIX века, благодаря умам великих русских писателей и философов, была обнаружена их противоестественность для историко-самобытного развития русской государственности и культуры. Дальнейшая политика русских императоров по поводу брадобрития заметно смягчилась. Большую благосклонность в этом проявили Александр III и его сын Николай II. Начиная с середины XIX века многие представители высших аристократических сословий, а также военные, министры, чиновники и служащие вернулись к традиционному православному облику — ношению бороды, следование которому никогда не прекращалось среди сельского крестьянского населения, всегда отличавшегося более глубоким консерватизмом. (Многие крестьяне, особенно пожилые, носили бороды вплоть до 30-х годов XX века.) И только после революции 1917 года, с приходом в России большевистской власти, объявившей атеизм в качестве официальной государственной религии, брадобритие приобрело характер поголовности и обязательности. По данному поводу не было отмечено никаких затруднений. Ношение бороды, например, чиновником или рабочим могло связываться с так называемыми «религиозными предрассудками» последнего, невежеством, или просто было продиктованы требованиями и веяниями моды. В почете остались одни усы.

Древлеправославное христианство (старообрядчество) оказалось впоследствии самым стойким перед наплывом десакрализации духовного состояния русского общества XVIII века. Старообрядчество стремится во всей полноте сохранить не только дораскольные формы богопочитания, но также быт, повседневные традиции и уклад, которые искони присущи православной семье. Ношение бороды в старообрядчестве является обязательным. И это долгое время считалось самой заметной отличительной чертой мужчины-старовера. За старообрядцами стояло огромное каноническое наследие Православия, которое касалось также обычая ношения бороды. Известно, что именно старообрядцами (в частности, Старопоморской Преображенской общиной) был выпущен «Сборник о замирщении и брадобритии», который представляет собой свод канонических правил и их толкований, святоотеческих наставлений, архипастырских посланий, в которых выражено мнение Церкви по поводу влияния мирского начала, в частности брадобрития. Составление и выход в свет сборника свидетельствуют об актуальности в старообрядческой среде освящаемых в этой книге вопросов.
До начала XX века древлеправославные почти не испытывали связанных с бритьем бороды проблем. Однако в XX веке, особенно после революции 1917 года, брадобритие начало распространяться среди старообрядческого населения, что было обусловлено трудностью сохранения традиции как в общине, так и отдельным человеком, ввиду окружающей и воздействующей на него громады «другого мира», живущего в рамках новых воззрений, привычек и стереотипов.
Вся история старообрядчества есть борьба за сохранение прежде устоявшихся ценностей и нравов. Желание жить полноценной христианской жизнью наталкивается на искушение глобализмом и веяниями моды. Если человеку пожилого возраста ношение бороды не создает особого социального дискомфорта, то более молодому христианину исполнить данное предписание почти невозможно. Начинается ряд проблем, связанных с непониманием почти всеми окружающими его людьми. Отсюда возникают различные трудности в нахождении общего языка со сверстниками, домочадцами, общественностью (напр., проблемы с трудоустройством, т.к. в некоторых организациях внешний вид имеет приоритетное значение и т.п.). Зачастую верующий человек, современный старообрядец, находится в положении «между молотом и наковальней», буквально разрываясь в круговороте искушений.

Вопросы о брадобритии начали активно обсуждаться старообрядцами еще в начале XX века. В связи с этим древлеправославными христианами, приемлющими Белокриницкую иерархию (Русская Православная Старообрядческая Церковь), в 1908, 1909, 1911, 1913, 1916 и 1927 годах проводились Соборы, на которых имели место продолжительные споры и прения относительно канонического статуса брадобреев. Более радикально настроенная часть духовенства и мирян настаивала на применении жестких мер, вплоть до изгнания таковых прихожан из церквей. Менее консервативные старообрядцы говорили о возможности участия брадобреев в общей молитве, но с недопущением их к святыне (Причастию, кресту, иконе, просфоре и др.), с последующим наложением епитимьи от духовного отца.xl

В 1901 году в г. Вольске Самарской области проходил Всероссийский старообрядческий съезд древлеправославных христиан, не приемлющих каноничность Белокриницкой иерархии. По поводу брадобрития на этом съезде было вынесено следующее постановление: «Которые из христиан стригут и бреют брады, то таковых не принимать и не общатися с ними в молитве до тех пор, егда паки обрастут бородами, на основании того, как поступил царь Давид со своими мужами».xli В Уставе Спасской Никольской древлеправославной общины говорилось следующее: «Члены общины, которые будут остригать и брить усы и бороды и тем возмущать церковь… таковых увещевать, а если не послушают, то таковые должны быть отлучены от общих молитвенных собраний».xlii

В начале XX века старообрядцы-беспоповцы оживленно дискутировали по поводу признания брадобрития грехом или ересью. В зависимости от признания экклесиологического статуса брадобрития, решался вопрос, совершенно отлучать таковых мирян от церкви или же ограничиваться каноническим наказанием. Решение было оставлено на произвольный выбор наставника.xliii
В мире современного старообрядчества отношение к брадобритию остается неоднозначным. Многое зависит от локальных местных традиций и обычаев. В общинах, отличающихся большей строгостью нравов (напр., Северное Поморье) брадобрейцам совершенно запрещено молиться вместе с остальными членами прихода. Там, где бытуют менее строго радикальные обычаи (центр России), бритые прихожане участвуют в общей молитве, творят поклоны и крестное знамение в соответствии с богослужебным уставом, но проводят моление в храмовом притворе. Прихожане в таких общинах совершенно удаляются от всякой святыни. Им недозволительно причащаться Телом и Кровью Христовыми, прикладываться к иконе и кресту, вкушать евхаристическую просфору, читать и петь на клиросе, участвовать в акте волеизъявления (голосовании) на Освященном Соборе. Вместо Причастия брадобреи (и женщины с подстриженными и крашеными волосами) получают своеобразную духовную компенсацию, как бы в утешение — причащение святой водой Великого Освящения. Этой особенности, сохраненной на сегодняшний день только в старообрядчестве, посвящено целое исследование епископа Курского Аполлинария (Дубинина). В статье «Культура сохранения канонического и обрядового наследия дореформенного чина в литургическом круге древлеправославных христиан», автор, со ссылками на служебники изданий XV–XVII вв., доказывает существование этой особенности в древнерусской дораскольной Церкви.xliv

В «Чине исповеди», напечатанном с оригинала Служебника времен патриарха Иосифа московской старообрядческой типографией в 1910 году, среди вопросов духовного отца к исповедываемому имеется следующее вопрошение: «По еретическому преданию брады своея не брил ли еси?»xlv Однако изучение старообрядческих требников более позднего издания показало отсутствие этого вопроса.xlvi

Примечательно, что одно из самых известных догматических сочинений, составленных старообрядцами в промежутке между 1789 и 1791 гг., — «Щит Веры, или Ответы древняго благочестия любителей на вопросы придержащихся новодогматствующего иерейства», 42-я и 43-я статьи 9-го раздела первой части посвящены обличению брадобрития, имеющему распространение среди иерейства и мирян господствующей Церкви. Автор «Щита веры…» Алексей Самойлович, ссылаясь на сочинение апологетов новообрядчества, таких как митрополиты Димитрий Ростовский (Туптало) и Московский Платон (Левшин), констатирует факт богословского обоснования брадобрития и обязательство его практикования священникам Русской Церкви: «Статия 42. Подобнее же и нынешние великороссияне, презревше Самого Бога и святых апостол, и учителей церковных запрещения, и соборныя клятвы, образующеся латином, лютером и кальвином, тако же брады бриют, но и оправдывают сию ересь. О чесом у Димитрия Ростовскаго в книге «Розыск», в части 2-й, во главе 19 на листу 133, 124, 130 и прочих, и у Платона во Увещании, на листу 71 явствуется. Статия 43. Нынешнии архиереи попам повелевают усы подстригати, о чесом Димитрий Ростовский в книзе своей «Розыск», в части 2-й, на листу 133-м утверждает, подобне татаром и сарацином».xlvii

Отметим, что в повседневном быту между бритыми и небритыми старообрядцами не происходит никаких затруднений в общении. До недавнего времени существовало обыкновение отдельного использования и мытья посуды после бритых (и курящих) мужчин, но сегодня оно почти полностью себя изжило. В старообрядчестве не наблюдается негативного личного отношения к бритым членам общины, соборное чувство Церкви оставляет это на индивидуальной совести каждого. Доминирующим признаком религиозности все-таки, по мнению староверов, является вера, любовь к Богу и ближнему — согласно основному догмату и закону христианской жизни, ибо, по апостолу Павлу «обрезание полезно, если ты исполняешь закон, а если ты преступник закона, то обрезание твое стало необрезанием» (Рим. 2, 25).

Таким образом, старообрядцы в современной России являются самыми последовательными православными христианами, соблюдающими всю строгость канонических предписаний в отношении брадобрития. Стремление к сохранению этой древней традиции во многом осложняет жизнь современных прихожан на фоне внецерковного мира. Зачастую молодые люди, по личному убеждению или родовому преемству крещенные в старообрядчестве, ношению бороды под сильным влиянием светской моды и во избежание социальных проблем предпочитают бритву. Именно поэтому в старообрядческих церквах мы встречаем сравнительно мало читающей и поющей на клиросе и прислуживающей в алтаре молодежи старше 18 лет (ко времени физиологического формирования организма для появления бороды). Это грозит будущим дефицитом священников, наставников, клирошан и кадровым голодом, численным сокращением членов общины, участвующих в полноценной церковно-молитвенной жизни. Для недопущения подобных процессов древлеправославным священнослужителям и наставникам необходимо проводить тактичную и грамотную миссионерскую политику (например, сделать очень незначительное послабление на первое время канонических требований в отношении новокрещеного молодого человека, суметь расположить его к вере, божественной службе, помочь наладить контакты в общении с членами прихода и т.п.).

Источник статьи: http://rpsc.ru/publications/tradition/atorin_bradobritie/