В шесть лет я хотел стать поваром, в семь — Наполеоном, а потом мои притязания постоянно росли.
Жизнь сурова. но зато ее озаряет свет вечности.
Я до неприличия люблю жизнь .
Я благодарен судьбе за две вещи: за то, что я испанец и за то, что я — Сальвадор Дали.
Особенность моей гениальности состоит в том, что она проистекает от ума. Именно от ума.
Я относительно умен. Весьма относительно.
Дали — наркотик, без которого уже нельзя обходиться.
Миру придется немного потесниться, и еще вопрос, вместит ли он гения!
Думаю, мне ничем не легче было родиться, чем Творцу — создать Вселенную. По крайней мере, он потом отдыхал, а на меня обрушились все краски мира .
Со всей ответственностью заявляю: я никогда не шутил, не шучу и шутить не собираюсь.
Я всегда говорил, что мёд слаще крови. А не наоборот!
Всю жизнь моей навязчивой идеей была боль, которую я писал бессчетно.
Страдая, я развлекаюсь. Это мой давний обычай.
Трудно привлечь к себе внимание даже ненадолго. А я предавался этому занятию всякий день и час.
У меня был девиз: главное — пусть о Дали говорят. На худой конец пусть говорят хорошо.
Каков я на самом деле, знают считанные единицы.
Я совершенно нормален. А ненормален тот, кто не понимает моей живописи, тот, кто не любит Веласкеса, тот, кому не интересно, который час на моих растекшихся циферблатах — они ведь показывают точное время.
Великие психологи и те не могли понять, где кончается гениальность и начинается безумие.
Разница между мной и сумасшедшим в том, что я не сумасшедший.
Еще в раннем детстве я приобрел порочную привычку считать себя не таким, как все, и вести себя иначе, чем прочие смертные. Как оказалось, это золотая жила!
Раз я не обладаю той или иной добродетелью, мне причитается компенсация.
Я высокомерен и многообразно порочен. Я — пособник анархии. Если уж я беру, то всегда перебираю. Все у меня переменчиво и все неизменно.
Когда меня обуревают чувства, я превращаюсь в форменного идиота.
Меня зовут Сальвадором — Спасителем — в знак того, что во времена угрожающей техники и процветания посредственности, которые нам выпала честь претерпевать, я призван спасти искусство от пустоты.
С годами я хорошею.
Дон Кихот был сумасшедший идеалист. Я тоже безумец, но при том каталонец, и мое безумие не без коммерческой жилки.
Я христианин и католик, но чтобы быть художником, ни того, ни другого не требуется.
Я — живое воплощение поднадзорного бреда. Это я сам держу его под надзором. Я брежу, следовательно, я существую. И более того: я существую, потому что брежу.
Великие гении всегда производят на свет посредственных детей, и я не хочу быть подтверждением этого правила. Я хочу оставить в наследство лишь самого себя.
Когда все гении перемрут, я останусь в гордом одиночестве.
Чувство банально по своей природе. Это низший природный элемент, пошлый атрибут обыденности.
Безумие для меня весьма питательно, а произрастает оно из шутовства. Я никогда не мог разрешить роковой вопрос: где у меня кончается притворство и начинается искренность.
Какую бы чушь ты не нес, в ней всегда есть крупица правды. Горькой правды.
Будучи посредственностью, незачем лезть из кожи вон, доказывая, что ты посредственность. Это и так заметно.
Только идиоты полагают, что я следую советам, которые даю другим. С какой стати? Я ведь совершенно не похож на других.
Механизм изначально был моим личным врагом, а что до часов, то они были обречены растечься или вовсе не существовать.
Меня совершенно не трогает, что пишут критики. Я — то знаю, что в глубине души они любят мои работы, но признаться боятся.
Сам я, когда пишу, не понимаю, какой смысл заключен в моей картине. Не подумайте, однако, что она лишена смысла! Просто он так глубок, так сложен, ненарочит и прихотлив, что ускользает от обычного логического восприятиия.
Люблю журналистов! Они также способствуют кретинизации населения. И прекрасно с этим справляются.
Несчастны нищие духом, ибо благие порывы связывают их по рукам и ногам.
Люди так не волновались бы, если бы я был посредственным художником. Всех великих художников подделывали.
Ну выйдет человечество в космос — и что? На что ему космос, когда не дано вечности?
Дуракам угодно, чтобы я следовал тем советам, которые даю другим. Но это невозможно, ведь я же совсем другой.
Я всегда видел то, чего другие не видели; а того, что видели другие, я не видел.
Герой, если он настоящий герой, всегда сам по себе. Одно дело герой, другое — слуга.
Согласно закону возмещения, постулату о неустойчивости равновесия и принципу разнородности недостаток чего-либо дает в конечном итоге новую систему отношений.
Какую бы чушь ты не нес, в ней всегда есть крупица правды. Горькой правды.
Обычно думают, что дурной вкус не может породить ничего стоящего. Напрасно.
Ошибка — от бога. Поэтому не старайтесь исправить ошибку. Напротив, попробуйте понять ее, проникнуться ее смыслом, притерпеться к ней. И наступит освобождение.
Человека надо принимать как он есть: вместе со всем его дерьмом, вместе со смертью.
Подчинись тому, чему не обязан подчиниться.
Если все время думать: «Я — гений», в конце концов станешь гением. Цитаты Дали — Об усах:
Мои усы радостны и полны оптимизма. Они сродни усам Веласкеса и являют собой полную противоположность усам Ницше.
Усы мои всё растут — как и сила моего воображения.
Форма усов исторически обусловлена. У Гитлера не могло быть никаких других усов — только эта свастика под носом.
Пока все разглядывают мои усы, я, укрывшись за ними, делаю свое дело. Цитаты Дали — Об искусстве:
Искусство — ужасная болезнь, но жить без неё пока нельзя.
Искусством я выправляю себя и заражаю нормальных людей.
Художник не тот, кто вдохновляется, а тот, кто вдохновляет.
Живопись и Дали не одно и то же, я как художник не переоцениваю себя. Просто другие так плохи, что я оказался лучше.
Увидел — и запало в душу, и через кисть пролилось на холст. Это живопись. И то же самое — любовь.
Искусство — ужаснейшая болезнь, но жить без нее пока нельзя.
Для художника каждое прикосновение кисти к холсту — целая жизненная драма.
Моя живопись — это жизнь и пища, плоть и кровь. Не ищите в ней ни ума, ни чувства.
Через века мы с Леонардо да Винчи протягиваем друг другу руки.
Думаю, что сейчас у нас средневековье, но когда-нибудь настанет Возрождение.
Я — декадент. В искусстве я нечто вроде сыра камамбер: чуть переберёшь, и всё. Я — последний отголосок античности — стою на самой грани.
Произведение искусства не пробуждает во мне никаких чувств. Глядя на шедевр, я прихожу в экстаз от того, чему могу научиться. Мне и в голову не приходит растекаться в умилении.
Пейзаж — это состояние души.
Живопись — это сделанная рукой цветная фотография всех возможных, сверхизысканных, необычных, сверхэстетических образцов конкретной иррациональности.
Моя живопись-это жизнь и пища, плоть и кровь. Не ищите в ней ни ума, ни чувства.
Произведение искусства не пробуждает во мне никаких чувств. Глядя на шедевр, я прихожу в экстаз от того, чему могу научиться. Мне и в голову не приходит растекаться в умилении.
Художник думает рисунком.
Бесплоден именно хороший вкус — для художника нет ничего вреднее хорошего вкуса. Возьмите французов — из-за хорошего вкуса они совершенно разленились.
Не старайтесь прикрыть нарочито небрежной живописью свою посредственность — она обнаружит себя в первом же мазке.
Для начала научитесь рисовать и писать как старые мастера, а уж потом действуйте по своему усмотрению — и вас будут уважать. Цитаты Дали — О Веласкесе:
Когда меня спрашивают: «Что нового?», я отвечаю: «Веласкес! И ныне и присно».
От Веласкеса я узнал о свете, лучах, бликах и зеркалах куда больше, чем мог бы узнать из сотен увесистых научных книг. Его полотна — это золотая россыпь точных, выверенных решений.
Без Веласкеса не было бы французского импрессионизма, без Пикассо и Гриса не кубизма, без Миро и Дали нет ни сюрреализма, ни всего, что из него проистекло.
Когда меня спрашивают, какая разница между полотном Веласкеса и хорошей фотографией, я отвечаю: «Семь миллионов долларов». Цитаты Дали — О сюрреализме:
Сюрреализм — не партия, не ярлык, а единственное в своем роде состояние духа, не скованное ни лозунгами, ни моралью. Сюрреализм — полная свобода человеческого существа и право его грезить. Я не сюрреалист, я — сюрреализм.
Я — высшее воплощение сюрреализма — следую традиции испанских мистиков.
Разница между сюрреалистами и мной заключается в том, что сюрреалист — это я.
Я не сюрреалист, я — сюрреализм. Цитаты Дали — О политике:
Коммунизм неуклонно деградирует. Судите сами: Маркс был необыкновенно волосат, Ленин носил бороду и усы (хотя не столь пышные), Сталин только усы, а у Хрущева и того не было.
Я не коммунист, но не имею ничего против коммунизма. Я уважаю любые убеждения и, прежде всего те, которые несовместимы с моими.
Я монархист — и причиной тому Веласкес, а также корона, символ четырех наиглавнейших добродетелей: честности, справедливости, силы и великодушия.
Анархия при монархии — вот наилучшее государственное устройство. Монарх должен быть гарантом анархии.
Бежать впереди Истории гораздо интереснее, чем описывать её.
Политика, как рак, разъедает поэзию.
Трудно агитировать короля за монархию.
Стоит заговорить со мной о Французской революции, как я делаюсь болен.
Если в стране нет по меньшей мере пятидесяти сортов сыра и хорошего вина, значит, страна дошла до ручки.
Рядом с историей политика — не более, чем анекдот. Цитаты Дали — О Гала:
Длинные тонкие усы, боязнь кузнечиков и сумасшедшие фантазии – все это Сальвадор Дали. 11 мая исполняется 110 лет со дня рождения великого гения, который как никто другой умел эпатировать публику – и картинами, и поведением.
Как правильно воспринимать критику, кому доверить семейный бюджет и чем заменить в своем рационе бесформенный шпинат – остроумные и полезные в жизни высказывания мастера сюрреализма собрало сетевое издание M24.ru.
Мягкие часы, футуристические замки, безумные фотографии – это все про него. Сальвадор Дали – гениальный творец, величайший художник и один из самых эпатажных артистов в истории. Был женат на своей музе, любовнице и подруге Гале.
Наиболее известная история, связанная с мастером – это, конечно, легендарная «аудиенция у Сальвадора Дали», на которой довелось побывать композитору Араму Хачатуряну. Тот посетил Испанию с гастролями, попросил встречи с великим мастером, после чего незамедлительно получил приглашение в замок художника.
Хачатурян приехал к назначенному времени, был любезно встречен мажордомом Дали и препровожден в просторный зал. Там оказались стол с фруктами, напитками и вином, мягкий диван и несколько кресел, а еще – роскошная мавританская ваза.
Композитор все ждал и ждал, а художник так и не появлялся. Почти отчаявшись встретить мастера, Хачатурян съел несколько долек грейпфрута и запил их парой-тройкой бокалов вина. Поскольку художника не было уже непростительно долгое время, композитор решил покинуть зал. Но все двери неожиданно оказались заперты.
Проведя еще несколько часов в заточении, композитор не выдержал давления выпитых за это время напитков и начал справлять малую нужду в прекрасную вазу (она оказалась единственным хотя бы отдаленно подходящим для этого местом). Тут же заиграл «Танец с саблями» собственного сочинения маэстро, двери залы открылись, и в нее галопом ворвался оседлавший игрушечную лошадь и совершенно голый Дали. Он исчез на другом конце комнаты, музыка смолкла. В залу вошел мажордом и величественно произнес: «Аудиенция у Сальвадора Дали окончена!».
Почему стоит носить усы
«Мои усы радостны и полны оптимизма. Они сродни усам Веласкеса и являют собой полную противоположность усам Ницше»;
«Пока все разглядывают мои усы, я, укрывшись за ними, делаю свое дело»;
«Усы — это трагическая константа характера и, несомненно, самый красноречивый признак мужского лица».
Дали выпустил книгу «Усы Дали: Фотоинтервью». Как не трудно догадаться, речь в ней шла о знаменитых стоячих усах, которые сам Сальвадор называл «антеннами для восприятия искусства».
Почему креветки лучше шпината
«Я могу есть лишь то, что имеет явную и понятную форму. И если я терпеть не могу шпинат, то лишь из-за того, что он бесформен — как свобода. Противоположны шпинату краб, омар, рак. Я предпочитаю их, а больше всего люблю маленьких креветок. Они как бы воплощают собой великолепную философскую идею: носят костяк снаружи и берегут под ним нежную мякоть.
[…] Предвкушаю ваш вопрос: любители ли вы сыр камамбер? А есть ли у него форма? Да, я обожаю камамбер в любом виде, начиная с его изготовления и заканчивая тем, что он невольно приобретает форму моих знаменитых мягких часов. Но добавлю: если кому-то удалось бы придать камамберу форму шпината, по всей вероятности, я отказался бы от него наотрез».
Картина Дали. Фото: facebook.com/SalvadorDaliPage
Почему не стоит слушать критиков
«Меня совершенно не трогает, что пишут критики. Я-то знаю, что в глубине души они любят мои работы, но признаться боятся»;
«Великие психологи – и те не могли понять, где кончается гениальность и начинается безумие»;
«Я всегда видел то, чего другие не видели, а то, что видели другие, не видел я»;
«Моя живопись – это жизнь и пища, плоть и кровь. Не ищите в ней ни ума, ни чувства».
Почему деньги – это хорошо
«Я понятия не имею, беден я или богат. Всем распоряжается жена. А для меня деньги – мистика»;
«По мне, богатеть не унизительно. Унизительно – умереть под забором»;
«Простейший способ освободиться от власти золота – это иметь его в избытке».
Почему настоящая любовь случается внезапно
«Я подошел к окну, которое выходило на пляж. Она была уже там. Кто Она? Не перебивайте меня. Хватит с вас того, что я говорю: Она была уже там. Гала, жена Элюара. Это была она! Галючка! Я узнал ее по обнаженной спине. Тело у нее было нежное, как у ребенка. Линия плеч – почти совершенной округлости, а мышцы талии, внешне хрупкой, были атлетически напряжены — как у подростка. Зато изгиб поясницы был поистине женственным. Грациозное сочетание стройного, энергичного торса, осиной талии и нежных бедер делало ее еще более желанной.
Сальвадор и Гала. Фото: facebook.com/SalvadorDaliPage
Как я мог провести с ней полдня и не узнать ее, ни о чем не заподозрить? Это для нее я сфабриковал безумный утренний наряд, для нее измазался козлиным дерьмом и выбрил подмышки! И вот, увидев ее на пляже, я не осмеливаюсь появиться в таком виде. Теперь, стоя перед зеркалом, я нашел его жалким».
Почему ничто не может отрицать Бога
«С 1929 года я без передышки изучал все достижения и открытия Науки за последние сто лет. И если мне не удалось проникнуть во все секреты [. ], то я интуитивно постигал их ориентацию и их онтологическое значение. Среди множества вещей, которые остаются еще для нас загадочными и необъяснимыми, со все большей силой и величием подтверждается одна истина: ни одно из философских, нравственных, эстетических и биологических открытий не позволяет отрицать Бога. Во времена, когда отдельные науки выстроили стены, тем более нет иной крышки, чем Святые Небеса.
Небеса – вот чего взыскала моя влюбленная душа на протяжении всей жизни с некоторый смущением и, если можно так выразиться, с запашком дьявольской серы. О, Небеса! Горе тому, кто не поймет этого. Увидев впервые выбритую женскую подмышку, я искал Небо, разворошив костылем разлагающийся и кишащий червями труп дохлого ежа, я искал Небо.
Картина Дали. Фото: facebook.com/SalvadorDaliPage
А что же такое это Небо? Гала уже стала реальностью! Небеса – ни высоко, ни низко, ни справа, ни слева. Небеса – прямехонько в груди человека, у которого есть Вера.
P.S. В этот час у меня еще нет Веры и я боюсь умереть без Неба».
Почему следует разбираться в политике
«Коммунизм неуклонно деградирует. Судите сами: Маркс был необыкновенно волосат, Ленин носил бороду и усы (хоть и не столь пышные), Сталин – только усы, а у Хрущева и того не было»;
«Я не коммунист, но не имею ничего против коммунизма. Я уважаю любые убеждения, и прежде всего те, которые несовместимы с моими»;
«Анархия при монархии – вот наилучшее государственное устройства. Монарх должен быть гарантом анархии»;
«Рядом с историей политика – не более, чем анекдот»;
«Если в стране нет, по меньшей мере, пятидесяти сортов сыра и хорошего вина, значит, страна дошла до ручки»;
«Не страшитесь совершенства! Оно вам нисколько не грозит»;
«Трудно привлечь к себе внимание даже ненадолго. А я предавался этому занятию всякий день и час»;
«Еще в раннем детстве я приобрел порочную привычку считать себя не таким, как все, и вести себя иначе, чем прочие смертные. Как оказалось, это золотая жила!»;
«Меня зовут Сальвадором – Спасителем. В знак того, что во времена угрожающей техники и процветания посредственности, которые нам выпала честь претерпевать, я призван спасти искусство от пустоты»;
«Когда все гении перемрут, я останусь в гордом одиночестве».
Сальвадор Дали написал не только собственную биографию – книгу «Тайна жизнь Сальвадора Дали, рассказанная им самим», – но и еще несколько литературных произведений. Например, у него вышел «Дневник одного гения» — сборник небольших эссе в формате дневника.
В сборнике есть рассказ, восхваляющий мух, а также поэма, посвященная Пикассо. Но наиболее примечательная часть «Дневника. » — это, конечно, та, что носит красноречивое название «Искусство пука, или Руководство для артиллериста исподтишка». Как гласит предисловие, опус «написан графом Трумбачевским, доктором Бронзового Коня» и «рекомендуется лицам, страдающим запорами». Содержание произведения не менее красноречиво, чем его заголовок.
Источник статьи: http://www.m24.ru/articles/vystavki/11052014/44289
