У бармалея борода клином
Человек знакомится с природой родной земли, конечно, не по книгам. Она — вокруг, и она — сама живая литература. Но хорошие книги помогают человеку осознать её красоту, как высокую и непреходящую ценность, пробуждают в нем желание изучать её, преобразовывать и беречь.
К таким книгам можно отнести и сборники рассказов ростовского писателя Г. Колесникова «Белая западинка» и «Судьба степного орла», впервые собранные здесь под одной обложкой.
Писатель прожил долгую жизнь (в этом году ему исполняется 70 лет). Он человек большого и трудного опыта. Этот опыт и определил содержание его литературной работы — природа Севера, природа Дона, жизнь современного села.
Гавриил Семёнович Колёсников родился на Волге, в Самаре. Комсомольская юность прошла в заволжской деревне. В середине 30–х годов окончил в Москве институт и работал экономистом в нефтяной промышленности. Затем на долгие годы судьба связала его с Дальним Севером, с таёжным колымским краем. И вот уже более четверти века он живёт на Дону.
Первыми произведениями Г. Колесникова, обратившими на себя внимание читателей, были «Северные истории», опубликованные в 1954 году в журнале «Вокруг света». Позже они составили основу книги рассказов, изданной вначале в Ростове–на–Дону, а затем в Магадане и в Москве под разными названиями: «Северные рассказы», «Бивни мамонта», «Рассказы о таёжном друге», «Яблоновый перевал», «Поклонитесь колымскому солнцу». В 1974 году вышло наиболее полное собрание этих рассказов в издательстве «Детская литература» — «Белая западинка».
Все, о чем рассказано в этой книге, автор видел сам или слышал от своих бывалых спутников, таких, как старый охотник и старатель Попов. Это удивительно светлые и тёплые рассказы о первозданной красоте, многообразии растительного и животного мира и поистине неисчерпаемых богатствах одного из самых отдалённых уголков нашей Родины — Колымы.
Но не только об этом. «Мы честно и много работали: разведывали недра, валили лес, добывали золото и олово, — пишет автор на первых страницах «Белой западинки». — Но и лес, и недра, и золото — это пришло потом. Сначала надо было одолеть сам этот ледяной и уже с первых шагов казавшийся неприступным край». Нетрудно заметить, что автор «Белой западинки» выступает не только как певец северной романтики, но и как честный повествователь о суровом, но увлекательном и плодотворном труде. Поэтому в центре его рассказов — человек, открыватель земных богатств, преобразователь лика земли, всем сердцем любящий её и оберегающий.
Человек — главный герой и второй книги Г. Колесникова «Судьба степного орла», рассказывающей о природе донского края, об удивительных открытиях, которые делают в ней сельские школьники и их учитель, верный и добрый друг Пал Палыч. И неважно, что большинство этих «открытий» давным–давно известно людям. Ребята умеют удивляться и радоваться всему по–новому.
И здесь нельзя не отметить одну из основных особенностей писательского таланта Г. Колесникова: он сам сохранил в себе способность удивляться миру и умеет заставить своих героев и читателей снова и снова испытать радость этого удивления.
Рассказы о Севере и о Доне во многом автобиографичны, но даже мало искушённые в литературе читатели, как правило, знают, что в художественном произведении нельзя ставить знак равенства между автором и лирическим героем, от лица которого ведётся рассказ. Поэтому нет ничего странного в том, что в «Белой западинке» читатель видит рассказчика взрослым человеком, а в «Судьбе степного орла» — мальчишкой.
В рассказах Г. Колесникова есть ещё один герой — это природа. Писатель учит нас не только знать и любить её, но и бережно охранять, разумно преобразовывать, ибо она принадлежит всем: и нам, и тем, кто придёт после нас.
Рассказы о таежном друге
Я СНОВА СТАЛ БЫ РАЗВЕДЧИКОМ
Долгие годы я жил и работал на Колыме, вдоль и поперёк исходил её мхи и болота, излазил сопки, не однажды сквозь летние заросли и зимнюю пургу продирался с товарищами её тайгой.
Мы честно и много, часто невыносимо много, работали: разведывали недра, валили лес, добывали золото и олово.
Но и лес, и недра, и золото — это было потом. Сначала надо было одолеть сам этот ледяной и уже с первых шагов казавшийся неприступным край. Для меня навсегда остался символом его одоления Яблоновый перевал… Откуда из тайги к побережью ни ехать, а этого перевала не миновать. У колымчан с ним особые счёты. Говорили, был он настолько тяжёл, что его не всегда могли осилить даже опытные каюры на крепких оленьих упряжках.
У меня хранится от тех лет безымянная запись. Собирая факты о пионерах, первопроходцах края, я не удосужился запечатлеть в блокноте их имена. Беспечны мы были тогда к памяти своих товарищей. Вот эта выписка из дневника неизвестных героев:
«Дороги через перевал не было. Наверху дула позёмка. Неся на спине груз, люди шли гуськом по глубокому снегу и ступали след в след. На месте, где должны были стоять палатки партии связистов, мы увидели ровную снежную пелену. В одном месте прямо из снега шёл дым. Оказалось, что здесь из‑под снега торчит кончик трубы, выходящей из одной палатки. Люди были погребены под снегом. Наши рабочие, у которых воспалились глаза от яркого снега и солнца, остались здесь отдыхать, а мы вдвоём отправились дальше. Шли по хребтам сопок, без лыж. По твёрдому насту это было нетрудно, но когда переходили через распадки, проваливались по пояс. Тогда мы брали в руки ветки стланика и ползли, упираясь ими в снег. На обратном пути мой товарищ ослеп. Глаза у него слезились, а веки опухли. Тогда я пошёл вперёд, а он двигался сзади, держась за конец палки, которую мы вырезали в тайге. Было трудно, но мы дошли…»
Вот так начинали наши товарищи.
Им было трудно, но они дошли!
И теперь мы снимаем шапки, подъезжая к Яблоновому перевалу. На его вершине стоит обелиск, напоминая живым о гибели колымских связистов, ценою жизни своей протянувших через тайгу ниточку телефонной связи.
Сегодня Колыма с юга на север и дальше двумя разветвлёнными нитями на запад до Индигирки и на восток до Чукотки расчерчена властными линиями знаменитой Колымской трассы — её главной артерии, её нерва, жизни и силы.
Есть у нас основания гордиться нынешней Колымой. Прииски и рудники, фабрики и заводы, угольные шахты и карьеры, автомобильные шоссе и железные дороги, морские порты и речные пристани, всеобъемлющая почтовая, телеграфная и телефонная связь, рыбные промыслы и пушные фактории, оленьи стада и северные огороды, пищевые и витаминные комбинаты, исследовательские институты и лаборатории, школы и техникумы, своё издательство и десятки газет, больницы и санатории, Дома и Дворцы культуры, стадионы и яхт–клубы, уникальный Охотско–Колымский музей, театры и кинематографы, города и посёлки.
Но и все это не самое впечатляющее, хотя дух захватывает от сознания того, что и твоих рук не миновало воздвигнутое на пустом месте заледенелого края. Мы читали «Чукотскую правду» и знали, что набирала её чукчанка. Мы входили в рубленую якутскую избу и видели накрытые одеялами кровати и электрическую лампочку, свисавшую с матицы. В амбулатории лечила нам обмороженные пальцы орочанка в белом халате. Маленькие эвенки учились по своим национальным букварям… Удалось воскресить из мёртвых множество маленьких народов Севера, в короткий срок приобщить их ко всему достоянию современной цивилизации, вплоть до телевизора. Я не знаю чуда чудеснее!
Источник статьи: http://www.litmir.me/br/?b=247482&p=28
Подготовка к ЕГЭ. Задание 26
Выбранный для просмотра документ Задание 26.docx
Тренировочные задания по теме «ИВС»
Назовите художественные средства выразительности в нижеприведённых предложениях:
1 Луна, как бледное пятно, сквозь тучи мрачные желтела. (А. Пушкин)
2. В саду горит костер рябины красной. (С. Есенин)
3 Весна бродила вместе с лёгким сквозным ветром по коридорам, дышала в лицо девичьим своим дыханием. (К. Паустовский)
4. Я три тарелки съел. ( И.Крылов)
5. И слышно было до рассвета, как ликовал француз. (М. Лермонтов)
6. Люди в белых халатах нашу жизнь охраняют от бед.
7. В сто сорок солнц закат пылал. (В. Маяковский)
8. Мальчик с пальчик.
9. За всё, за всё тебя благодарю я:
За тайные мучения страстей,
За горечь слез, отраву поцелуя,
За месть врагов и клевету друзей;
За жар души, растраченный в пустыне,
За всё, чем я обманут в жизни был.
Устрой лишь так, чтобы тебя отныне
Недолго я ещё благодарил. ( М. Лермонтов)
10. Да, это была непогода! Какая там гроза! Вихрь, ураган, циклон, смерч, Тайфун обрушился на нас!
11. Роняет лес багряный свой убор, Сребрит мороз увянувшее поле.
12. О России петь — что стремиться в храм.
О России петь — что весну встречать.
13. И пращ, и стрела, и лукавый кинжал щадят победителя годы. (А. Пушкин)
14. По имени европейского первопечатника всю совокупность изготовленных типографским способом книг называют иногда «галактикой Гутенберга». Ориентироваться в этой галактике несведущему наблюдателю совсем не просто: здесь есть бесчисленные созвездия, состоящие из звёзд разной величины, и давно погасшие светила, сияние которых ещё доходит до нас. (С. Бэлза)
15. Что плохого в пронзительном взгляде? А всё плохо! Я не хочу попадать под рентген недобрых, въедливых глаз. (В. Харченко)
16. Как только не определяли идею «Медного всадника»?! Какие только толкования не предлагали разные эпохи и разные учёные?! И все толкования были правильны. Интересны. Глубоки. Аргументированны. И разные. (Д. Гранин)
17. В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод. (Н. Гоголь)
18. Однажды в газете поместили фотографию мальчика, который выиграл велосипед. До сих пор помню этого счастливца.
19. Боже мой! Что за роскошь «Отцы и дети»! Просто хоть караул кричи! (А. Чехов)
20 . Но дождь сейчас же и перестал, и снова засмеялось весеннее непостоянное солнце. (А. Куприн)
21. Видя всю золотой одуванчиковую поляну, невозможно освободиться от впечатления, что художник-гигант окунул свою кисть прямо в солнце и разбрызгал его по зелёной земле. (В. Солоухин)
22. А вид у него, как у Бармалея: борода клином, нос крючком, очки чёрные и чуб седой свисает прямо на глаза. (Г. Колесников)
23. Душный жар внезапно сменился влажным холодом. (И. Тургенев)
24. Кто не проклинал станционных смотрителей, кто с ними не бранился? (А. Пушкин)
25. Он, видимо, чувствовал, что имеет дело с людьми сведущими, и поэтому, как говорится, просто лез из кожи. (И. Тургенев)
26. Он ринулся спасать, он заслонил собою свое детище. но всё его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, он замирал, он жертвовал собою! (И. Тургенев)
27. Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и золото одетые
28. А Тимофей точил косы, и вот уже на другой стороне реки, будто первые петухи, загомонили молотки и наковаленки — славили зарю. (Е. Носов)
29. В октябре, когда под Москвой природа уже нахмурилась, то дождь пойдёт, а то и снежок — в эту унылую пору я вышел из вагона на маленькой станции приморского посёлка. (Г. Скребицкий)
30. Лавки ещё спали за решётками, дома освещены были только сверху, но нельзя было представить себе, что это закат, а не раннее утро. (В. Набоков)
Источник статьи: http://infourok.ru/podgotovka-k-ege-zadanie-26-4152311.html
Какие средства выразительности использованы в предложениях?
Какие средства выразительности использованы в предложениях (один вариант ответа)?
1)Но дождь сейчас же и перестал, и снова засмеялось непостоянное солнце.
А) метонимия Б) синекдоха В) олицетворение Г) перифраз
2) Видя всю золотую одуванчиковую поляну, невозможно освободиться от впечатления, что художник-гигант окунул свою кисть прямо в солнце и разбрызгал его по зелёной земле.
А) парцелляция Б) перифраз В) метонимия Г) метафора
3) Мишке страшно одному в степи, обнимает руками тёплую Савраскину шею, жмётся к нему маленьким зыбким комочком.
А) олицетворение Б) сравнние В) гипербола Г) синекдоха
4) А вид у него, как у Бармалея: борода клином, очки чёрные и чуб седой свисает прямо на глаза. А) сравнение Б) антитеза В) синонимы Г) перифраз
5) Душный жар сменился влажным холодом; тени быстро густели.
А) градация Б) антонимы В) перифраза Г) эпифора
6) Кто не проклинал станционных смотрителей, кто с ними не бранился?
А) риторическое обращение Б) градация В) парцелляция Г) риторический вопрос
Мы сели за стол; хозяин был чрезвычайно в духе, и скоро весёлость его сделалась общею; пробки хлопали поминутно, стаканы пенились и шипели беспрестанно, и мы со всевозможным усердием желали отъезжающему доброго пути и всякого блага.
А) метафора Б) метонимия В) инверсия Г) Синтаксический параллелизм
8) Офицер, разгорячённый вином, игрою и смехом товарищей, счёл себя обиженным и, в бешенстве схватив со стола медный шандал, пустил его в Сильвио, который едва успел отклониться от удара.
А) метафора Б) историзм В) неологизм Г) фразеологизм
9) Он, видимо, чувствовал, что имеет дело с людьми сведущими, и поэтому, как говорится лез из кожи.
А) антонимы Б) паронимы В) метафора Г) фразеологизм
10) Он ринулся спасать, он заслонил собою своё детище. но все его маленьке тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, он замирал, он жертвовал собою!
А) парцелляция Б) инверсия В) паронимы Г) градация
11) Сверкни, золотая змейка, дрогни, гром!
А) перифраз Б) метафора В) метонимия Г) антитеза
12) Я стал искать м ним ссоры; на эпиграммы мои он отвечал эпиграммами, которые всегда казались мне неожиданнее и острее моих и которые, конечно, не в пример были веселее: он шутил, я злобствовал.
А) фразеологизм Б) сравнение В) контекстные антонимы Г) метафора
13) Никто не знал ни его состояния, ни его доходов, и никто не осмеливался о том его с А) метонимия Б) лексический повтор В) антитеза Г) эпифора
14) Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и золото одетые леса.
А) оксюмарон Б) олицетворение В) сравнение Г) синекдоха
15) Серый тоже увидел Сёмку, но не успел и глазом моргнуть, как Сёмка вздыбил шерсть, сверкнул огненными глазами и с шипением бросился на него..
А) сравнение Б) синекдоха В) фразеологизм Г) синонимы
Источник статьи: http://otvet.mail.ru/question/220237413
У бармалея борода клином
В заботах о своих осиротевших друзьях Наташа не заметила, как промелькнуло лето. Она вытянулась, окрепла. Руки и ноги её сделались как стальные пружины. Волосы совсем побелели, а сама она вся от бровей до пяток стала смуглой, как цыганка. Только в глубине её глаз так и не угасла искра грречи.
Подошло время идти в школу, и мать приехала, чтобы забрать Наташу в посёлок. А отец до заморозков должен был оставаться в сте–пи со стадом. Наташа попрощалась с Толькой и Тонькой. Они облизали ей щеки шершавыми языками.
— Жду вас зимой на ферме, — сказала им девочка.
Она обежала любимые места. Пришла на прибрежную поляну, попрощалась с толстыми добродушными осокорями…
В ноябре Прохор пригнал стадо на зимнюю ферму. Наташа прибежала к отцу:
— А где же лосята?
— Не лосята, дочка, а лоси… К своим ушли. Там целое стадо повадилось до стожка одного ходить. Вот Толька с Тонькой к своим и прибились.
Наташа даже потемнела — так ей горько сделалось. Она так ждала Тольку и Тоньку, а они ушли, изменили ей, своей кормилице.
— Ну чего ты нахмарилась? —ласково утешал отец. —Все живое, дочка, потесней к своему родному жмётся: человек —к человеку, лось — к лосю.
— Все равно. Зачем они от меня ушли?
— А они не от тебя ушли. Они на волю ушли. Им в нашем коровнике тоскливо, скучно. Они степь любят, лес, кустарник на берегу. Да и не совсем они от нас ушли. Я им там в лесной полосе, в потаённом месте, добрый стожок сена накосил. Они теперь от нас с тобой никуда! Зимой сбегаем к тому стожку на лыжах, лосей своих проведаем.
— А они меня узнают? — спросила Наташа.
— Непременно! —уверенно ответил отец.
ЕЖИНАЯ БЕДА
Прокладывали у нас в степи дорогу. Настоящую — с твёрдым покрытием. Полотно такой дороги, прежде чем положить на него асфальт, обильно поливают расплавленным битумом. И надо же было одному незадачливому ежу выбежать из лесной полосы на такую липучку! Прилип он к ней намертво. И, наверное, раздавили бы ежа тяжёлые катки во время работы, если бы не заметил его наш второй «Б».
Мы шли в этих местах походом по родному краю с Пал Палычем. Он никогда не упускал случая походить с нами по степи. И, как я теперь понимаю, интересно нам было с Пал Палычем потому, что ему самому было не менее интересно с нами.
Наташа Гончаренко осторожно отлепила ёжа и положила на траву. Но двигаться он не мог: так сильно залепила беднягу чёрная смола.
— Пропадёт он, ребята, — сказал Вася. — Жалко зверушку.
— Верно! К ветеринару его надо. Может, он что‑нибудь придумает. Только вот кто понесёт.
Пал Палыч ждал. А мы стояли молча, стараясь не смотреть друг на друга. Идти‑то вёрст пять — мы далеко ушли от хутора. Да и прерывать такой интересный поход никому не хотелось.
— Я понесу, — выдвинулся вперёд Вася.
Все сразу обрадовались и стали наперебой давать ему советы, как удобнее нести эту живую колючку.
Пока мы спорили, верный Васин друг Коля раздобыл у дорожников лист фанеры и положил на него ежа. Лучше придумать было нельзя, а уж для друга Коля готов был постараться.
Нужно сказать, что Василий не отличался атлетическим сложением. Был он невелик ростом, молчалив и застенчив. Девчонки смеялись: мужичок с ноготок! Вася не обижался. А когда однажды он вытащил за косу одну из насмешниц, едва не утонувшую в коварном омуте в общем‑то не особенно глубокого Маныча, смеяться над ним перестали. Да и Коля не давал приятеля в обиду, хотя сам был насмешником, каких поискать. Среди нас он, выделялся высоким ростом, за что чуть было не получил, как дядя Стёпа, прозвище «каланча», но вовремя и ловко вывернулся.
— В России было два великих человека: дядя Стёпа и Пётр Первый. Теперь третьим стану я. В такой компании я согласен. Спасибо за внимание! — И под хохот всего класса он комически раскланялся, делая вид, что подметает пол широкополой шляпой. Уже тогда был он у нас ещё и великим артистом…
Вася топтался у фанерки с ежом, примерялся так и этак, не зная, с какой стороны за неё взяться.
— Я тоже пойду! —неожиданно шагнул вперёд Коля. — Один Васька не донесёт. Ёж тяжёлый.
— Ну вот, теперь и совсем ладно! —вздохнул с облегчением Пал Палыч. Он было уже с беспокойством поглядывал на щуплого Васю.
Как‑то так всегда у нас получалось, что если возникало в классе трудное дело, брались за него Вася с Колей. Мы не сомневались, что ёж в надёжных руках, и спокойно отправились дальше по намеченному маршруту.
Ёж оказался действительно тяжёлым. Нести его на фанерке, как на подносе, было страшно неловко. Попробовал Вася взять этот «поднос» на плечо, да чуть было ежа не уронил. Наконец, изобретательный Николай приспособил фанерку с ежом на голову и, ловко балансируя, нёс её без особых усилий. Вася на такой рискованный трюк не решался. Пять вёрст — не шутка. Хорошо ещё, водитель попутной машины подвёз. Ему тоже было жалко бедолагу–ежа.
Ветеринарный врач в нашем хуторе — душой настоящий Айболит, а вид у него, как у Бармалея: борода клином, нос крючком, очки чёрные и чуб седой свисает прямо на глаза.
— Эт–та что за пациенты? — Доктор грозно вскинул очки на лоб.
— Ёж, — оробел Вася.
— К дороге он прилип, Захар Степанович, — объяснил Коля.
— Не тараторьте. Не торопитесь. Поспешение всегда во вред делу. Быстро, но не спеша! Не Захар я, а Захарий — Захарий Степанович! А вас‑то самих как зовут, добрые души? Ага! Николай и Василий. Очень хорошо. Так, значит, прилип зверь к дороге? Беда!
За разговорами Захарий Степанович времени не терял. Он надел толстые кожаные перчатки — голыми руками ежа не возьмёшь. Повернул его брюшком к свету.
— Плохи наши дела, ребята. Весь он в липучей смоле. И лапки у него к шёрстке прилипли. Главное, ничем её, проклятую, отмыть невозможно. Тут самый сильный растворитель требуется.
Захарий Степанович вздохнул. У Васи покраснел нос и на глаза навернулись слезы.
— Что же делать, Захарий Степанович?
— Интересно, чем дорожники руки отмывают после работы?
— Они бензином моют, мы видели, — живо отозвался Коля.
Источник статьи: http://litvek.com/br/305952?p=35