Двойняшки и Бармалей
Вы знаете, кто такой Бармалей? Да-да, именно он, из сказки Корнея Чуковского про доктора Айболита. Злой разбойник. Гроза детей.
Сестрички-двойняшки хорошо представляли себе Бармалея по рассказам взрослых: огромный, страшный, с бородой. И, конечно, боялись его. Вот из-за страха перед Бармалеем и приключилась с ними история, которую я сейчас расскажу.
Катя и Аня, как и многие дети, каждый день ходили в детский сад, ведь мама и папа работали и сестричек-двойняшек дома оставить было не с кем. Иногда родители задерживались на работе, и сестричкам приходилось оставаться в садике до позднего вечера. Тогда за окном опускались сумерки, все помещения садика закрывались, кроме одной большой игровой комнаты, в которой ярко горели люстры, тихо играла музыка, и вообще эта единственная освещённая комната была как светлая, уютная избушка посреди тёмного таинственного леса, полного опасностей и чудес. Сестрички-двойняшки вместе с другими оставшимися допоздна детьми садились рядом с воспитательницей тётей Наташей, и она начинала рассказывать сказки или приключенческие истории про рыцарей и красавиц. Девчонки слушали раскрыв рты, а мальчишки быстро начинали скучать и всё просили рассказать что-нибудь про динозавров или трансформеров. Тётя Наташа улыбалась и говорила: «Расскажу-ка я Вам лучше про Бармалея».
Рассказы про Бармалея любили все: и мальчишки, и девчонки. Бармалей у тёти Наташи был особенный: в каждой истории разный. Нет, страшные глаза, волосатые руки, растрёпанная борода – всё это тоже было, но иногда разбойник умел принимать вид обычного человека, и его не так-то легко было распознать.
— Чтобы не попасть в лапы Бармалею, — говорила тётя Наташа, — нельзя никуда идти с незнакомыми людьми, даже если они кажутся добрыми и обещают мороженое.
Как-то раз после обеда тётя Наташа собирала детишек на музыкальное занятие. Это такое занятие, где можно петь, а иногда и танцевать. Дети построились парами и отправились на второй этаж. Сестрички-двойняшки всегда вставали вместе и в тот раз оказались последней парой. На лестнице у Ани, как это часто бывало, развязался шнурок на ботинке, и она присела его завязать.
— Скорее, — подгоняла сестричку Катя, беспокойно подпрыгивая на месте, — опоздаем, ругать будут.
— Иди, я догоню тебя! — махнула рукой Аня и прибавила разумно: «Лучше, чтобы хоть одна пришла вовремя, чем никого»
— Ладно, только ты, пожалуйста, поторопись, — и Катя бойко застучала туфельками по ступенькам наверх. Аня, оставшись одна, старательно и не торопясь завязывала шнурок, как вдруг ей показалось, что на неё кто-то смотрит. Знаете, бывает такое чувство, совершенно из ниоткуда вдруг. Аня стала медленно поднимать глаза и увидела сначала серые потёртые штаны, потом вылезавшую из-под ремня старую клетчатую рубаху, и наконец бородатое лицо, обрамлённое шапкой всклокоченных волос. В руках страшный незнакомец держал большую холщовую сумку, из которой торчали какие-то длинные предметы, похожие на деревянные палки. И он смотрел сверху прямо на Аню!
— Бармалей! — с ужасом подумала Аня. – Настоящий, даже не маскируется! Она зажмурила глаза, потом открыла: дядька не исчез.
— Сейчас он меня укусит, — поняла Аня.
Больше она ничего подумать не успела, так как уже в следующую секунду ноги несли её вниз по лестнице обратно в комнату, где всегда играла их группа. Она бы и рада была побежать в зал, где сейчас занимались её друзья и где ждала её сестричка Катя, но тогда пришлось бы оббегать «Бармалея», а это было выше её сил.
Аня бежала, и ей казалось, что позади неё слышатся тяжёлые шаги, а от того она бежала ещё быстрей, пока не влетела в коридор, где стояли шкафчики для одежды. Захлопнув за собой дверь, Аня быстро-быстро забралась в свой шкафчик и притихла там. Внутри было тесно, голова оказалась между коленками, а глаза — как раз напротив маленьких круглых отверстий в дверце шкафчика, через которые была видна входная дверь. Никто её не открывал. Вокруг была тишина.
Отдышавшись, Аня поняла, что оказалась в западне. Бармалей ждёт её у лестницы. А она даже не может предупредить тётю Наташу, Катю и других детей о том, что в детском садике появился этот разбойник. Вылезать из шкафчика Ане совсем не хотелось, сидеть же внутри было тесно и страшно. Она не выдержала и расплакалась.
В это время в зале начались занятия, а Катя всё не могла дождаться сестричку и начала волноваться. Когда Ани неожиданно не оказывалось рядом, Катя всегда чувствовала беспокойство, иногда перераставшее в тревогу и страх. То же самое чувствовала и Аня. Двойняшки их поймут.
— Тётя Наташа…, — растерянно посмотрела на воспитательницу Катя, — Ани нету.
Тётя Наташа быстро всё поняла, но тревоги не показала. Она умела действовать просто и без паники, поэтому дети чувствовали себя с ней в безопасности. Оставив с детьми молоденькую учительницу по музыке, тётя Наташа взяла Катю за руку и отправилась с ней на лестничную площадку.
— Вот здесь у нее шнурок развязался, — рассказывала Катя, — а этой сумки с палками не было.
Тётя Наташа заглянула в холщёвую сумку, стоявшую у стены, и громко позвала: «Григорий Степанович!».
— Я здесь, — раздался басовитый голос, и на лестничную площадку вышел дяденька: ни дать, ни взять Бармалей: огромный, с длинными ручищами, чёрной бородой и густыми бровями.
У Кати душа убежала в пятки. Воспитательница, однако, не проявила беспокойства. Наоборот она приветливо обратилась к «Бармалею»: «Мы тут девочку потеряли, Катину сестрёнку. Вы не видели её?»
Дяденька задумался.
— Она шнурок завязывала, — осмелев, добавила Катя.
— А, помню, была тут малышка, — наконец, пробасил Григорий Степанович. Так быстро убежала, что я и сказать ничего не успел. Ростом точь в точь с тебя, — указал он на Катю. – И лицом похожа.
— Я, кажется, начинаю понимать, — сказала тётя Наташа Кате. – Пойдём-ка мы с тобой в группу. Сдаётся мне, Анютка там прячется.
— От кого она прячется? — спросила Катя, — от Бармалея, что ли?
— Ну, если Григорий Степанович – Бармалей, тогда от него.
— Хо-хо-хо, — пробасил Григорий Степанович страшным голосом и сдвинул брови.
— От такого убежишь, — подумала Катя и прибавила шагу.
Она первой заскочила в родную «группу» и стала звать сестрёнку: «Аня! Аня!».
Аня, услышав Катин голос, так обрадовалась, что слишком резко распахнула дверцу и вывалилась из шкафчика прямо на пол под ноги вошедшей вслед за Катей тёте Наташе.
Что это было? — спросила Аня, резво вскочив и испуганно оглядываясь по сторонам, – Бармалей? Это был Бармалей? Вы его видели?
— Видели, Аня, — ответила Катя. – Очень похож на Бармалея, я сама испугалась.
— Если это не Бармалей, то кто это?
— Это новый электрик Григорий Степанович, — улыбаясь сказала тётя Наташа и погладила Аню по голове. – У него действительно страшноватая борода и настоящий мужской бас, но человек он весёлый и добрый.
— Электрик? – повторила Аня новое для неё слово.
— Человек, который занимается электричеством, — умненько вставила Катя. Слово «электричество» она не раз слышала дома, но что это такое пока тоже не знала.
— Он пришел проверить, как работают лампочки в нашем садике, — объяснила тётя Наташа.
— Я же не знала, что этот электрик весёлый и добрый, — сказала Аня. На вид он страшный и злой.
— А правда, тётя Наташа, — спросила Катя, — как узнать, какой человек: добрый, или злой? А то подумаешь на доброго человека, что он злой, человек может и обидеться.
— Не всегда легко узнать, Катенька, — вздохнула тётя Наташа, — взрослые и то ошибаются, а уж маленькие. Так что ты правильно поступила, Анютка. Бережёного Бог бережёт.
Тётя Наташа взяла сестричек-двойняшек за руки и повела их в зал. Аня слегка упиралась.
— Не бойся, — сказала ей тётя Наташа, — ты молодец, что не стала говорить с незнакомым человеком. Но в следующий раз лучше громко крикни сначала. Позови меня или Катюшу, мы же все были рядом.
— Я так и хотела, но я испугалась, — ответила Аня.
Тётя Наташа обняла Аню за плечи и серьёзно сказала Кате: «Хорошо, что это у нас в садике произошло. А если бы на улице? В следующий раз жди сестрёнку, когда у нее шнурок развяжется, вместе вам не было бы так страшно. Две головы лучше, чем одна.
Катя крепко взяла Аню за руку, так как ей стало очень жаль сестрёнку.
— А хочешь, я познакомлю тебя с «Бармалеем», которого ты испугалась? – спросила у Ани тётя Наташа.
— Нет, — ответила Аня, — ни за что.
— Он же не настоящий, — сказала Катя.
— Ни за что, — повторила Аня.
— Ну ладно, — примирительно сказала тётя Наташа, и погладила Аню по голове, — пойдёмте в зал, расскажите друзьям вашу историю.
Ребята встретили Катю и Аня любопытными глазами, и Аня с порога торжественно объявила, что испугалась «Бармалея». После такого вступления петь больше никто не хотел, все сгрудились вокруг сестричек-двойняшек и слушали их рассказ.
Когда сестрички-двойняшки закончили, один из мальчиков по имени Гоша сказал: «А я не боюсь Бармалея».
— И я не боюсь, — поддержал Гошу другой мальчик, которого звали Саша. – Бармалеев вообще, может быть, и не бывает, а вот динозавры – точно были. Их яйца и сейчас можно найти в пустыне и динозавров из них вылупить. Если бы был динозавр, то я бы испугался. А Бармалей – это так, ерунда.
В это время за дверью послышался басовитый кашель, и всем в зале вдруг стало неуютно. Гоша подошёл поближе к тёте Наташе, Саша тоже отошёл подальше от двери – на всякий случай.
Даже Кате, которая уже разговаривала с электриком, и то стало страшно: мало ли, может, он только притворился добрым.
И вот входная дверь скрипнула и стала медленно открываться. Из-за двери сначала появилась длинная лестница, потом старая холщёвая сумка, а вслед за сумкой в проёме появился огромный человек в клетчатой рубахе, с всклокоченными волосами и длинной бородой. Он вошёл в зал и громогласно объявил: «Да будет свет!».
— Бармалей, — ахнула Аня.
— Бармалей! – крикнули Гоша с Сашей, а девчонки ещё теснее сгрудились вокруг тёти Наташи.
— Да что ж это такое сегодня, — произнёс «Бармалей», — что же меня все пугаются-то? Я свет несу, а вы… Трусишки.
— Смотрите. — Он залез на свою лестницу, достал из холщёвой сумки длинную белую лампу и быстро установил её на потолке. Лампа мигнула два раза и загорелась.
— Светлее стало? – спросил он и засмеялся басом, — а ну-ка ещё.
Так он зажёг три лампы, поворчал, сложил лестницу и ушёл.
— Уф, — сказал Гоша, когда дверь закрылась, — и в правду похож.
— Да, — что-то есть, — согласился с ним Саша.
Ну что, — сказала тётя Наташа, посмотрев на часы, — времени на пение у нас уже не осталось. Давайте поболтаем и на обед.
— Расскажите про настоящего Бармалея, — попросили девчонки.
— Нет уж, – ответила тётя Наташа. — Что-то не хочется больше. Может, лучше про динозавров, а?
Источник статьи: http://proza.ru/2014/06/02/2127
Бармалей
Маленькие дети!
Ни за что на свете
Не ходите в Африку,
В Африку гулять!
В Африке гориллы,
В Африке большие
Злые крокодилы.
Будут вас кусать,
Бить и обижать,-
Не ходите, дети,
В Африку гулять.
В Африке разбойник,
В Африке злодей,
В Африке ужасный
Бар-ма-лей!
Он бегает по Африке
И кушает детей —
Гадкий, нехороший, жадный Бармалей!
И папочка и мамочка
Под деревом сидят,
И папочка и мамочка
Детям говорят:
«Африка ужасна,
Да-да-да!
Африка опасна,
Да-да-да!
Не ходите в Африку,
Дети, никогда!»
Но папочка и мамочка уснули вечерком,
А Танечка и Ванечка — в Африку бегом,-
В Африку!
В Африку!
Вдоль по Африке гуляют.
Фиги-финики срывают,-
Ну и Африка!
Вот так Африка!
Оседлали носорога,
Покаталися немного,-
Ну и Африка!
Вот так Африка!
Со слонами на ходу
Поиграли в чехарду,-
Ну и Африка!
Вот так Африка!
Выходила к ним горилла,
Им горилла говорила,
Говорила им горилла,
Приговаривала:
«Вон акула Каракула
Распахнула злую пасть.
Вы к акуле Каракуле
Не хотите ли попасть
Прямо в пасть?»
«Нам акула Каракула
Нипочём, нипочём,
Мы акулу Каракулу
Кирпичом, кирпичом,
Мы акулу Каракулу
Кулаком, кулаком!
Мы акулу Каракулу
Каблуком, каблуком!»
Испугалася акула
И со страху утонула,-
Поделом тебе, акула, поделом!
Но вот по болотам огромный
Идёт и ревёт бегемот,
Он идёт, он идёт по болотам
И громко и грозно ревёт.
А Таня и Ваня хохочут,
Бегемотово брюхо щекочут:
«Ну и брюхо,
Что за брюхо —
Замечательное!»
Не стерпел такой обиды
Бегемот,
Убежал за пирамиды
И ревёт.
Бармалея, Бармалея
Громким голосом
Зовёт:
«Бармалей, Бармалей, Бармалей!
Выходи, Бармалей, поскорей!
Этих гадких детей, Бармалей,
Не жалей, Бармалей, не жалей!»
Таня-Ваня задрожали —
Бармалея увидали.
Он по Африке идёт,
На всю Африку поёт:
«Я кровожадный,
Я беспощадный,
Я злой разбойник Бармалей!
И мне не надо
Ни мармелада,
Ни шоколада,
А только маленьких
(Да, очень маленьких!) Детей!»
Он страшными глазами сверкает,
Он страшными зубами стучит,
Он страшный костёр зажигает,
Он страшное слово кричит:
«Карабас! Карабас!
Пообедаю сейчас!»
Дети плачут и рыдают,
Бармалея умоляют:
«Милый, милый Бармалей,
Смилуйся над нами,
Отпусти ты поскорей
К нашей милой маме!
Мы от мамы убегать
Никогда не будем
И по Африке гулять
Навсегда забудем!
Милый, милый людоед,
Смилуйся над нами,
Мы дадим тебе конфет,
Чаю с сухарями!»
Но ответил людоед:
«Не-е-ет. »
И сказала Таня Ване:
«Посмотри, в аэроплане
Кто-то по небу летит.
Это доктор, это доктор,
Добрый доктор Айболит!».
Добрый доктор Айболит
К Тане-Ване подбегает,
Таню-Ваню обнимает
И злодею Бармалею,
Улыбаясь, говорит:
«Ну, пожалуйста, мой милый,
Мой любезный Бармалей,
Развяжите, отпустите
Этих маленьких детей!»
Но злодей Айболита хватает
И в костёр Айболита бросает.
И горит, и кричит Айболит:
«Ай, болит! Ай, болит! Ай, болит!»
А бедные дети под пальмой лежат,
На Бармалея глядят
И плачут, и плачут, и плачут!
Но вот из-за Нила
Горилла идёт,
Горилла идёт,
Крокодила ведёт!
Добрый доктор Айболит
Крокодилу говорит:
«Ну, пожалуйста, скорее
Проглотите Бармалея,
Чтобы жадный Бармалей
Не хватал бы,
Не глотал бы
Этих маленьких детей!»
Повернулся,
Улыбнулся,
Засмеялся
Крокодил
И злодея
Бармалея,
Словно муху,
Проглотил!
Рада, рада, рада, рада детвора,
Заплясала, заиграла у костра:
«Ты нас,
Ты нас
От смерти спас,
Ты нас освободил.
Ты в добрый час
Увидел нас,
О добрый
Крокодил!»
Но в животе у Крокодила
Темно, и тесно, и уныло,
И в животе у Крокодила
Рыдает, плачет Бармалей:
«О, я буду добрей,
Полюблю я детей!
Не губите меня!
Пощадите меня!
О, я буду, я буду, я буду добрей!»
Пожалели дети Бармалея,
Крокодилу дети говорят:
«Если он и вправду сделался добрее,
Отпусти его, пожалуйста, назад!
Мы возьмём с собою Бармалея,
Увезём в далёкий Ленинград!»
Крокодил головою кивает,
Широкую пасть разевает-
И оттуда, улыбаясь, вылетает Бармалей,
А лицо у Бармалея и добрее и милей:
«Как я рад, как я рад,
Что поеду в Ленинград!»
Пляшет, пляшет Бармалей, Бармалей!
«Буду, буду я добрей, да, добрей!
Напеку я для детей, для детей
Пирогов и кренделей, кренделей!
По базарам, по базарам
Буду, буду я гулять!
Буду даром, буду даром
Пироги я раздавать,
Кренделями, калачами
Ребятишек угощать.
А для Ванечки
И для Танечки
Будут, будут у меня
Мятны прянички!
Пряник мятный,
Ароматный,
Удивительно приятный,
Приходите, получите,
Ни копейки не платите,
Потому что Бармалей
Любит маленьких детей,
Любит, любит, любит, любит,
Любит маленьких детей!»
Источник статьи: http://nukadeti.ru/skazki/barmalej