29 августа 1698 года (323 года назад) вышел указ Петра I «Бороду брить»
29 августа (19 августа по старому стилю) 1698 года вышел знаменитый указ «О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии», запретивший с нового года – с 1 сентября (11 сентября по новому стилю) ношение бород. Получается, что настоящим днём запрета бород следует считать 11 сентября, но, по приезде из своего заграничного путешествия, Пётр I, не дожидаясь нового года, собственноручно остриг бороды и обрезал полы длинной одежды у нескольких своих приближённых. Под горячую руку государю попались первый генералиссимус Шеин, кесарь Ромодановский и другие царедворцы.
При этом царь так объяснил свою решимость приобщить бородачей к цивилизации: «Я желаю преобразить светских козлов, то есть граждан, и духовенство, то есть монахов и попов. Первых, чтобы они без бород походили в добре на европейцев, а других, чтоб они, хотя с бородами, в церквах учили бы прихожан христианским добродетелям так, как видал и слыхал я учащих в Германии пасторов» (Русский архив, 1884. Т. 3, стр. 358).
Пётр даровал привилегию беспошлинного ношения бороды только московскому губернатору Тихону Стрешневу в силу хорошего к нему отношения, боярину Черкасскому из уважения к его преклонным годам и патриарху Адриану в силу его сана.
По случаю празднования нового года, 1 (11) сентября был дан званый обед у боярина Шеина, на котором присутствовал сам царь. За обедом, в соответствии с указом от 29 (19) августа бороды резал не сам Пётр, а царский шут.
Запрет на ношение бороды вызвал бурное недовольство во всех слоях общества. Были зафиксированы случаи массового неповиновения и даже самоубийств по этому поводу не только среди духовенства или старообрядцев, но и в светской среде. «Босое рыло» вступало в конфликт с культурными традициями и религиозными нормами: церковь считала бритьё бород грехом и не благословляла безбородых.
Брадобритие было официально запрещено правилами VI Вселенского Собора (см. толкование на 96 правило Зонара и греческую Кормчую Пидалион) и святоотеческими писаниями (творения св. Епифания Кипрского, св. Кирила Александрийского, бл. Феодорита, св. Исидора Пилусиота. Осуждение брадобритию также содержится в греческих книгах (Никона Черные Горы, сл. 37; Номоканон, пр.174). Святые отцы считали, что бреющий бороду тем самым выражает недовольство внешним обликом, который Творец дал человеку, оттуда возникает желание «поправить» Бога. Не случайно на иконах без бород и в коротком платье изображались лишь слуги дьявола (бесы), противные Богу.
Первоначально пользы от запрета на бороды державе почти никакой не было: штрафы с бородатых должны были брать, но де-юре это пока не отрегулировали. В 1699 году для подтверждения уплаты пошлины ввели специальную квитанцию об оплате в виде медного жетона — бородовой знак. До наших времен сохранились три вида бородовых знаков: 1699, 1705 и 1725 года. Всех их объединяло изображение на лицевой стороне бороды и надпись над ней «ДЕНГИ ВЗѦТЫ». Экземпляр бородового знака 1699 года известен в единственном экземпляре, его можно найти в коллекции Эрмитажа в Санкт-Петербурге.
С годами знак претерпел несколько изменений – к нему добавился двуглавый орёл на обороте, появились разные варианты чеканки на знаке – отметки об оплате пошлины на следующий год, что помогало продлить срок службы знака ещё на год. Такие надчеканенные бородовые знаки стали использоваться в качестве платёжного средства, в связи с чем стали называться «бородовой копейкой».
Одной из причин, по которой был введён налог на бороду – дефицит государственного бюджета в преддверии Северной войны. Помимо бороды были обложены пошлиной и другие объекты повседневной жизни — бани, печные трубы, сапоги, дрова.
Новым указом 16 января 1705 года «О бритии бород и усов всякого чина людям, кроме попов и дьяков, о взятии пошлины с тех, которые сего исполнить не захотят, и о выдаче заплатившим пошлину знаков» была установлена разрядная сетка налогов.
Существовало несколько тарифов: с царедворцев и с дворовых и с городовых и всяких чинов служилых и приказных людей по 60 рублей с человека; с гостей и гостиной сотни первыя статьи по 100 рублей с человека; средней и меньшей статьи, которые платят десятые деньги меньше 100 рублей, с торговых и посадских людей по 60 рублей, третья статья, с посадских же и с боярских людей и с ямщиков и с извозчиков и с церковных причётчиков, кроме попов и дьяконов, и всяких чинов с московских жителей по 30 рублей с человека в год. Кстати, 30 рублей в тот период составляли годовой оклад пешего воина, поэтому борода стала очень дорогим удовольствием.
Не платили пошлину только крестьяне, но каждый раз за въезд и выезд из города отдавали по 1 копейке «с бороды». Это способствовало тому, что образ русского мужика с бородой оставался неизменным на всем протяжении языческой и христианской России, вплоть до начала XX века.
С 1715 года была введена единая пошлина для всех сословий — налог на православных бородачей и раскольников в размере 50 рублей в год. При бороде полагался обязательный старомодный мундир. Каждый, кто увидел бородача не в указанной одежде, мог донести начальству и получить половину штрафа и одежду в придачу. Если бородач не был способен уплатить штраф, его высылали на каторгу отрабатывать требуемую сумму.
В послепетровскую эпоху бороды разрешили не сразу. Дочь Петра Елизавета подтвердила указы о брадобритии, что вызвало в обществе неоднозначную оценку. Так, в 1757году М.В.Ломоносов даже написал оду запрещенному атрибуту – «Гимн бороде», чем вызвал негодование царицы.
Эпоха тотального запрета на бороду ушла только в конце XVIII века. Екатерина II отменила пошлину 6 апреля 1772 года, но с оговоркой: государственные чиновники, военные и придворные должны были оставлять лицо «босым».
В XIX веке по-прежнему дворянству, чиновникам и студентам надлежало брить бороду. Лишь офицерам некоторых родов войск разрешалось отпускать усы. В царствование Николая I ношение бороды разрешалось только крестьянам и лицам свободных состояний, достигшим более или менее почтенного возраста. Борода и усы на лице молодого человека, не принадлежащего к духовенству, воспринимались как признак вольнодумства или вызов обществу. Вспомним знаменитого бунтаря М.В. Буташевича-Петрашевского, который, будучи чиновником МИДа, отрастил и бороду, и усы и длинные волосы, а также разгуливал по Петербургу в шляпе «о четырёх углах» или вовсе – в женском платье.
Между тем, чиновники всех гражданских ведомств вплоть до конца XIX века обязаны были гладко выбривать всё лицо. Только те из них, кто уже успел несколько повыситься на иерархической лестнице, могли позволить себе ношение коротких бакенбард около ушей, и то лишь при благосклонной снисходительности начальства.
Однако для офицерства и представителей податных сословий борода и усы являлись делом вкуса. Так, купца и крестьянина на улице всегда можно было узнать по окладистой бороде. Огромную окладистую бороду носил, как известно, герой Плевны и Шипки «белый генерал» М.Д.Скобелев.
После эпохи Петра I первым бородатым монархом стал славянофильствующий Александр III. В его царствование мода на бороду прочно закрепилась как при дворе, так и в военно-чиновничьей среде. С окладистыми бородами a la mujik теперь щеголяли не только военные, но и служащие министерств, статские чиновники государственных ведомств, учителя, врачи, студенты.
С воцарением Николая II бороды военных и чиновников заметно укоротились и обрели более аккуратные формы. Представители низких сословий (мещане и вчерашние крестьяне городские пролетарии) напротив, всё чаще делали добровольный выбор в сторону бритья. И это не удивительно: борода городского жителя, стремящегося отличаться от мужика-«деревенщины», требовала постоянного ухода. Кроме того, длинная борода представляла неудобство, а то и опасность для ремесленника или рабочего на производстве.
Последним царским указом, поставившим точку в истории бороды в России, стало распоряжение от 27 марта (9 апреля по новому стилю)1901 года, которое разрешило носить бороды, усы и бакенбарды даже юнкерам.
Интересно, что аналогичные налоги и запреты на бороды существовали в разное время и в Европе.
Похожие налоги были введены в Англии и Франции в XVI веке. Во Франции конца XVII века бородачей не пускали в залы заседаний судов, к обвиняемому, пока не сбреет бороду, не приглашали адвоката и т.д. Новый свет также не отличался либерализмом. Например, в американском штате Mассачусетс в 1830 году появление с небритой физиономией в публичном месте каралось тюремным заключением.
Сегодня налог на бороду потерял свою актуальность. Однако многие продолжают платить за возможность носить бороду. Достаточно распространенным явлением в наши дни является невозможность устроиться на высокооплачиваемую работу, имея бороду или длинные волосы. Эта «комиссия» за ношение бороды и стала своеобразным «налогом», только фискальную палочку государство передало бизнесу. Полная отмена «налога» на бороду возможна только со сменой парадигмы гладковыбритого успеха.
Источник статьи: http://ptiburdukov.ru/%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F/%D0%B2%D1%8B%D1%88%D0%B5%D0%BB_%D1%83%D0%BA%D0%B0%D0%B7_%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%B0_I_%C2%AB%D0%91%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%D1%83_%D0%B1%D1%80%D0%B8%D1%82%D1%8C%C2%BB
Указ ПетраI о бороде. Зачем? Кто остался с бородой
Указ Петра I о бритии бород и усов. Зачем? Кто остался с бородой?
1. Эпоха правления русского царя Петра 1 была наполнена не только грандиозными, но и весьма одиозными реформами. Казалось бы, указ Петра I от 1689 года о запрете ношении бороды и усов («О ношении немецкого платья, о бритии бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии»), а тем более, установление солидного налога на бороду (для тех, кто не пожелает её сбрить) – это лишь предмет для насмешек, иронии и памфлетов. Но подобный налог существовал и в некоторых европейских странах, например, во Франции. Однако, учитывая особый уклад жизни и традиции средневековой Руси, вопрос ношения бороды был крайне важным для всего населения Российского Государства, ибо борода искони считалась символом приверженности вере, свидетельством чести и предметом гордости. Недовольство в обществе было сильным. Для старообрядцев нововведение и вовсе стало подтверждением «дьявольской сущности новой власти». Кое-где доходило до прямого сопротивления властям, которое, впрочем, безжалостно подавлялось. Некоторые почтенные мужи, особенно старообрядцы, насильственно лишенные бороды, совершали самосожжение.
Какие цели преследовал Пётр I этим указом? Во-первых, он пытался провести всестороннюю «европеизацию» всей Руси, насильственно прививая «европейские ценности», в том числе, заставляя сбривать бороды, и носить «немецкое платье», чтобы быть «похожими на европейцев», поощрял курение, танцы, увеселения и безмерное винопитие. Каждое в отдельности нововведение кажется вздорным пустяком, курьёзом, но они привели множество людей к самоубийству (от невозможности переступить через освящённую веками традицию), и к смерти от поощряемого чрезмерного винопития и курения (от которых и сейчас страдает наш народ). Все указы и реформы Петра 1 задавали новый вектор развития России и оказывали влияние на дальнейшую судьбу Отечества. Эти изменения в образе жизни были противны патриархальному складу и строгому благочестию русского народа, но наказания за неповиновение Царю были не шуточными. Постепенно западнические настроения и подражание европейцем, практически во всём, проникло в высшее общество, оно потеряло связь с благочестивой традицией народа. Пропасть между ним и патриархальным крестьянством всё более увеличивалось, духовное единство нации утрачивалось. Всё это аукнулось в 1917г. непримиримой классовой борьбой, и миллионами жертв революции и гражданской войны.
Вторая причина появления Указа в том, что Петру очень нужны были деньги: ведение войн и строительство флота обходились чрезвычайно дорого. Поэтому, помимо налога на бороды, пошлиной обложили печи, сапоги, дрова, бани и многое другое. Количество обеспеченных граждан, желавших сохранить бороду, было достаточно велико для того, чтобы приток средств казну был ощутимым. Пошлина за год ношения бороды для обеспеченных людей была весьма значительной. Отсутствие средств у бородача оправданием не считалось – его ждала каторга, где надлежало трудиться до полной уплаты штрафа.
Итак: Результатом этого Указа «О бороде» стали многочисленные акты самосожжения старообрядцев (раскольников), расценивших этот насильственный акт как покушение на основы благочестия и патриархального уклада. Кроме того этот Указ был частью плана насильственной европеизации части российского общества, что привело в конечном итоге к расколу нации.
2. Надо отметить то, что Пётр 1, давая право носить бороду крестьянам и церковнослужителям, при этом отнял у Церкви все остальные права, имущество и лишил возможность Церковь исполнять многие очень важные функции, в том числе – обучение грамоте и просвещение населения. Было закрыто множество церковно-приходских школ. А.С.Пушкин писал по этому поводу, что церковная реформа Петра 1 нанесла огромный вред просвещению России.
Церковь перестала быть самостоятельной. Это было уже государственное учреждение, подчинённое Священному Синоду, Обер-прокурору и Царю. В её обязанности входило — следить за нравственностью населения и осуществлять социальное служение – уход за больными и калеками. Главнейшая, духовно-религиозная функция Церкви была отодвинута на десятый план. С церкви требовали формальных чиновничьих отчётов. Так, каждый прихожанин должен был 1 раз в год причащаться (в то время как в допетровские времена христиане причащались, как правило, еженедельно), об этом церковь должна была дать справку, без которой человек не мог считаться благонадёжным. Вера стала государственной обязанностью и повинностью под присмотром жандармов, что противоречит самой сущности веры и Церкви. Нельзя заставить верить и любить!) С этого времени началось угасание веры и принижение авторитета Церкви, которые через 200 лет привели к страшной, кровавой безбожной революции. Но это уже другая история.
3. Однако вернёмся к нашей бороде.) Дочь Петра1, Елизавета Петровна, подтвердила «антибородное» законодательство, что вызывало в обществе сарказм и раздражение, особенно (как ни странно!) среди либеральной интеллигенции. Впрочем, к тому времени практически все были «безбородыми», и молодые маргиналы-либералинтеллигенты, конечно же, как всегда, хотели отличаться от всех. К тому же во второй половине 18 века в Европе начала появляться мода на бороду. В 1757 году Михаил Васильевич Ломоносов, иронизируя по поводу указа «О бороде» и налога на бороду, а также над языческим идольским поклонением бороде, создал сатирическое произведение «Гимн бороде», http://www.proza.ru/2017/10/22/1712, где также весьма иронично описал «бородачей», хорошо известных в высших кругах и обласканным Царским двором. После эпохи Петра I первым монархом, носившим бороду, стал симпатизирующий славянофилам Александр III. В его царствование мода на бороду прочно закрепилась как при дворе, так и в военно-чиновничьей среде. С окладистыми бородами a la mujik теперь щеголяли не только военные, но и служащие министерств, статские чиновники государственных ведомств, учителя, врачи, студенты.
С воцарением Николая II бороды военных и чиновников заметно укоротились и обрели более аккуратные формы. Представители низких сословий (мещане и вчерашние крестьяне городские пролетарии) напротив, всё чаще делали добровольный выбор в сторону бритья. И это не удивительно: борода городского жителя, стремящегося отличаться от мужика-«деревенщины», требовала постоянного ухода. Кроме того, длинная борода представляла неудобство, а то и опасность для ремесленника или рабочего на производстве. Как видим, общество без всяких революционных новшеств, без подражание Западу, без насилия само выберет то, что практично и необходимо в данный момент времени.
Усы и борода… казалось бы — пустяк и ерунда! Но вот, Европе подражая, мужчин насильственно лишая традиции, красы и чести, и видя их, себя сжигающих в протесте, кто скажет: «Это – ерунда»? О, нет! Насилие – всегда беда!
