Какое заклинание на самом деле произносил Хоттабыч?
Его перевод ясен каждому еврею
Всем знаком этот образ старика с длинной бородой в странных туфлях с загнутыми концами, почтительно склонившегося перед советским школьникам, а потом дергающего себя за бороду, вырывающего волосок и произносящего. А что он, кстати, произносит?
Если вы вспомнили некую словесную конструкцию со всякими «тибидохами», то вы не правы. Или, скажем, так, правы не совсем. «Тибидохи» — это изобретение, появившееся впервые в радиопостановке по книге Лазаря Лагина и перекочевавшее оттуда в фильм 1956 года.
А вот в самой книге все было совсем не так.
Если заглянуть в первоначальную версию этой сказки, написанную в 1938 году, то можно с удивлением обнаружить, что произносил Хоттабыч совершенно непривычное нам заклинание: «Лехододиликраскало».
Впрочем, для уха прилежного иудея в этой абракадабре нет никакой загадки. Он сходу должен узнать первую строку гимна литургии: «Леха доди ликрат кала» («Выйди, возлюбленный, встретить невесту»). Его читают каждую пятницу, с приходом сумерек, в синагоге перед началом вечернего богослужения.
Для автора книги в такой отсылке к иудейской традиции был свой смысл, ведь его настоящее имя — Лазарь Иосифович Гинзбург. Однако поразмыслив, писатель решил, что в устах джинна это будет звучать слишком нелепо. Или у него возникли еще какие-то соображения. В результате он вычистил это заклинание из последующих редакций текста.
А чем тогда Лагин заменил волшебное слово «Лехододиликраскало»?
Правильный ответ: ничем! Он просто вообще убрал любые упоминания о том, что именно говорил Хоттабыч, вырывая у себя волоски. Об этом теперь знают только те, кто удосужился прочитать оригинальную версию рукописи.
Ваши лайки и подписка на канал помогут выходу новых статей!
А еще приглашаем в нашу группу ВК «ЛитИнтерес» . Там сейчас идет литературная дуэль. Мы ставим к барьеру двух знаменитых писателей или поэтов и спрашиваем вас, дорогие читатели, кто из них вам больше по сердцу.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/litinteres/kakoe-zaklinanie-na-samom-dele-proiznosil-hottabych-5d9ad6c6aad43600b1cdd045
Гассан Абдуррахман или просто «Старик Хоттабыч»
Старик Хоттабыч , наравне с Чебурашкой, Карлсоном и Винни-Пухом, один из кумиров советской, а также впоследствии и российской детворы.
Повесть существует в нескольких редакциях, причём первое издание 1938 года довольно сильно отличается от последующих (1953 г. и позже). Так, в 1938 плохишами, в основном, выступают советские же граждане, не смирившиеся с тем, что «советская власть — это всерьёз и надолго», а в 1953 — значительная часть пороков перенесена на плохого американца мистера Гарри Вандендаллеса. Также поднимающий голову итальянский фашизм заменён на полицейский беспредел в той же Италии.
«Старик Хоттабыч» — советская повесть-сказка Лазаря Лагина о приключениях пионера Вольки Костылькова, который обнаружил на дне Москвы-реки кувшин с просидевшим в нём три с половиной тысячи лет джинном по имени Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб. Благодарный своему спасителю, джинн начинает ему служить , творя всевозможные чудеса, и со временем Волька перевоспитывает Хоттабыча в советского гражданина.
Сюжет
Пионер Волька (в обращении Хоттабыча — Волька ибн Алёша, то есть Владимир Алексеевич) Костыльков выловил из Москвы-реки старинный кувшин. Открыв его, он выпускает из многовекового заточения могущественного доброго джинна, Гассана Абдуррахмана ибн Хоттаба. Тот , в благодарность за спасение, становится его верным слугой.
Однако магия старого джинна часто оказываются неуместной. Сначала Волька на экзамене по географии начинает нести всякую чушь, поскольку знания Хоттабыча об устройстве мира очень устаревшие. Потом обрастает бородой, чтобы попасть на киносеанс, и эту красоту приходиться сбривать в парикмахерской, поскольку Хоттабыч за три тысячи лет заточения успел кое-чего подзабыть. Наконец, джинн забрасывает Женю Богорада в Индию за то, что тот накричал на Вольку за провал на экзамене. За бедолагой приходиться лететь на ковре-самолёте.
И на этом захватывающие приключения пионера и джинна ещё только начинаются.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5e502e016754405ed3b8d292/gassan-abdurrahman-ili-prosto-starik-hottabych-5ff1058cf906b16872eeaad8
б о р о д а
из нее выдергивал волоски Хоттабыч
• без нее невозможно представить Деда Мороза
• в чем сила колдуна (Руслан и Людмила)
• волосяной покров на лице
• волосяной покров на нижней части лица у мужчин
• длинный покровный (уборный) волос на нижней стороне морды собаки
• нижняя загнутая часть железки
• отличительная особенность избитого, известного всем анекдота
• прозвище И. Курчатова
• среди постановок великого русского балетмейстера Михаила Фокина есть «Синяя . »
• что объединяет Кастро, Хоттабыча, Линкольна?
• черноморов «буксир» для летящего Руслана
• . с помело, а брюхо голо
• украшение потасканного анекдота
• окладистая соседка усов
• роман Курта Воннегута «Синяя . »
• друг Сифона с Рублевки в сериале «Наша Russia»
• песня Леонида Утесова «Партизанская . »
• пьеса бельгийского драматурга Мориса Метерлинка «Ариана и Синяя . »
• энгельс, Ленин, президент Грант, Карабас-Барабас, а что объединяет эти лица?
• если Александр Македонский и Юлий Цезарь всячески избавлялись от этого, то среди арабов лишится этого считается одним из самых унизительных наказаний
• «. с помело, а брюхо голо» (пословица)
• что отращивают, дабы не бриться?
• оперетта французского композитора Ж. Оффенбаха «Синяя . »
• украшение небритого козла
• куда седина, если бес в ребро?
• синяя у сказочного герцога
• карабас-Барабас и старик Хоттабыч — что общего у этих персонажей?
• где заключена сила Хоттабыча и Черномора?
• заросли на лице мужика
• в чем таилась сила Черномора?
• источник непобедимости сказочного карлика Черномора
• ненавистная Петру I растительность
• щетина месяц спустя
• согревает лицо в холода
• признак старого анекдота
• длинная и белая у аксакала
• лицевой покров душмана
• друг Сифона в «Наша Russia»
• огромная у Карабаса Барабаса
• длинная у колдуна Пушкина
• пышная у Деда Мороза
• волосатое «украшение» анекдота
• оличительный признак аксакала
• хит Ильи Словесника
• поросль на лице и подбородке
• общее у аксакала и старого анекдота
• длинная и волшебная у Хоттабыча
• из ваты у Деда Мороза
• чего лишились бояре при Петра I?
• отличительный признак аксакала
• в ней сила Хоттабыча
• место для седины, когда бес в ребро
• волосатый атрибут старого анекдота
• Волосы в нижней части лица
• Волосяной покров на нижней части лица у мужчин
• Прозвище российского физика И. Курчатова
• «. с помело, а брюхо голо»
• «. с помело, а брюхо голо» (пословица)
• в чем таилась сила Черномора
• вологодск. последний (именинный) сноп с поля
• волосатое «украшение» анекдота
• где заключена сила Хоттабыча и Черномора
• друг Сифона в «Наша Russia»
• друг Сифона с Рублевки в сериале «Наша Russia»
• ж. средняя часть нижней челюсти, под губами; подбородок. Волос на щеках и подбородке: у раскольн. отечество. кого борода клином, у кого заступом. Сам с ноготь, а борода с локоть. Сам с локоток, борода с ноготок. Старичок с кувшин, борода с аршин. Эка борода: с посконное повесмо. Мужик бородой оброс, оттого и не слышит. Борода выросла, а ума не вынесла. Борода с ворота, а ума с прикалиток. Борода нижегородка, а ус макарьевский. Не тряси головой, не быть с бородой. Ни уса, ни бороды; ни сохи, ни бороны. Бородой в люди не выйдешь. Борода глазам (уму) не замена. Борода глазам замена; иной плюнул бы в глаза, ин плюнет в бороду. На аршин борода, да ума ни на пядь. Борода в честь, а усы и у кошки есть. Ус в честь, а борода и у козла есть. Была бы голова, будет и борода (и булава). Борода-трава, скосить можно. Борода лишняя тягота, Петр Без рубля бороды не отрастишь, современное Петра Мудрость в голове, а не в бороде. Сам свою бороду оплевал. Борода делу не помеха. Благодаря Христа, борода не пуста: хоть три волоска, да растопорщась. Борода образ и подобие Божие, говорят раскольники. Режь наши головы, не тронь наши бороды, раскольники. Борода дороже головы, раскольники. По бороде Авраам, а по делам Хам. Про то ведают большие,у кого бороды пошире. По бороде, давно бы ему быть в воде. Не хватай за бороду, сорвешься убьешся. Ум бороды не ждет (не спрашивает). Ум не в бороде, а в голове. Дом вести не бородой (не вожжой) трясти. Ни бороды, ни усов, ни на голове волосов. Принес свою бороду на посмешище городу. Нет бороды, так нечего и стричь (скоблить). Образ Божий не в бороде, noдобие не в усах, говорят о раскольниках. Кормил до уса, корми и до бороды; потерпи, не гони малого со двора, дай возмужать. Ты с бородой, да я и сам с усам. Трясет козел бородой (не хочет), да за рога тащат. Поле маленько, распахано гладенько, ни сохой, ни бороной, чертовой бородой, печной под. по бороде знать, что лопатой звать. Ходи с бородой на плече. Носи бороду на плече, оглядывайся. Верь бороде, а порука в воде, водяной. Волос пучком на том же месте у некоторых животных, напр. у козла; такой же пучок на груди индюка, драхвы; мясистые балаболки под клювом петуха. Чертова борода, растен. Asparagus offic. дикая спаржа, перекатичник, холодец, заячий холодок, сосенка, сорочьи глаза, мухоморник, подсов, журавлиная ягода, громовой корень, пестик, какушка. Растен. Asclepias. струковатое зелье, ласточник; растен. Vincetoxicum officinale, стручечник, ласточник, лускач, змеиный корень. Аронова борода, Arum, арон, образки, телячья нога. Бородка, баранья трава, будто бы растен. Arnica; но ее в России нет, разве на Кавказе. Борода или посед пчел, когда они сидят ворохом на улье и не работают. Завить бороду или борода завить, сев. окончить полевые работы, страду, жнитво: последний сноп не сжинается, а вяжется на корню и убирается цветами. Бородка, бородочка, бородушка умалит., бородина, бородища увелич., бороденка, бородишка унизит. Бородка, всякого рода мохнатый пучок или опушка; напр. перо состоит из дудки, стебла и бородки (махалки); пушистая оторочка различных растений; очески, плохой сорт пеньки. Ключевая борода, припаянная к трубке ключа шашка, с нарезками по колесам замка, для отпирания и запирания его. Бородач м. кто не бреет бороды, носит бороду; у кого большая, окладистая борода; растение Andropogon. Бородачка м. растен. Pogonia? Бородуля ж. новг. мужлан, бородатая баба, мужевидная женщина. Бородуля не мужик. Бородок или бродок м. пробойка, кузнечное орудие для пробивки дыр в железе, в виде круглого зубрила или остроклювного молотка, по обуху коего бьют. Бородунчик м. человек с двойным или с отвислым подбородком. Бородунья ж. олон. мухарь, большая комнатная муха. Бородастик м. птица? Бородатый, обросший бородою. Бог судит виноватого, кто обидит бородатого, мужичка. Бородастый, у кого большая борода. Бородастее белевского раскольника. Бородатить, снабжать, наделять бородою. Годы бородатят. Бородатеть, обрастать бородою, становиться бородатым. Люди бородатеют, умнеют. Борбодчатый, с бородкою, как у ключа, у пера, т. е. у вещи. Бородобрей м. промышляющий бритьем, брильщик, цирюльник. Бородобритие ср. бритье бороды; бородобритный, бородобрейный, к этому делу относящийся, брильный. Бородобрейня ж. брильня, цирюльня. Бородавка ж. небольшая шишка на теле, накожный нарост, обычно роговатой наружности; подобная шишка на растениях. На бородавке бородка, волос. бородавка телу прибавка. Бородавочный, к ней относящийся. Бородавочный волос, растен. жигучка, Clematis erecta; она же, или виды того же рода: бородавник, ломонос, дикоград, жигунец, пищая трава; растение Cerinthe major, тельник, бородавник; Chelidonium majus, чистяк, чистуха, чистотел, желтомолочник, розопаст? ластовица, желтый молочай. Растение Psilonema calycinum. Бородавочник, -давница, растен. Lampsana communis, бересква, лочица. Бородавистый, на бородавку похожий; бородавчатый, усеянный бородавками. Бородаветь, порастать, покрываться бородавками
• карабас-Барабас и старик Хоттабыч — что общего у этих персонажей
• куда седина, если бес в ребро
• оперетта французского композитора Ж. Оффенбаха «Синяя . «
• песня Леонида Утесова «Партизанская . «
• пьеса бельгийского драматурга Мориса Метерлинка «Ариана и Синяя . «
• роман Курта Воннегута «Синяя . «
• среди постановок великого русского балетмейстера Михаила Фокина есть «Синяя . «
• чего лишились бояре при Петра I
• черноморов «буксир» для летящего Руслана
• что объединяет Кастро, Хоттабыча, Линкольна
• что отращивают, дабы не бриться
• энгельс, Ленин, президент Грант, Карабас-Барабас, а что объединяет эти лица
Источник статьи: http://scanwordhelper.ru/word/13666/6/70460
Старик Хоттабыч Текст
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
- Объем: 220 стр. 20 иллюстраций
- Жанр:с казки
- Теги:3 класс, д етская классика, м агия и волшебство, ш кольная программа, э кранизацииРедактировать
Почему С.С. Пивораки переменил фамилию
Ничего не произошло бы, если бы Степан Степанович Пивораки не решил в это очаровательное утро совместить сразу два удовольствия: он захотел побриться, наслаждаясь одновременно живописным видом на реку. Поэтому он придвинул к самому окну столик, на котором расположил бритвенные принадлежности, и принялся, мурлыча под нос веселую песенку, тщательно намыливать себе щеки.
Мы позволим себе использовать время, которое Степан Степанович употребляет для намыливания своей физиономии, и вкратце расскажем о нашем новом знакомом.
По странному совпадению обстоятельств, его фамилия полностью соответствовала одной из двух основных его слабостей: он любил пить пиво и закусывать его аппетитными красными раками.
Второй его слабостью была излишняя словоохотливость, из-за которой он, человек, вообще говоря, неглупый и начитанный, нередко становился в тягость даже самым близким своим друзьям.
За всем этим он был превосходным парнем и большим мастером своего дела. Он был лекальщиком.
Закончив намыливать свое лицо, Степан Степанович взял в руку бритву и принялся с необыкновенной легкостью водить ею по щекам. Затем он с наслаждением обрызгал себя из пульверизатора цветочным одеколоном «Орхидея» и принялся вытирать бритву, когда вдруг неожиданно рядом с ним неизвестно каким путем возник старичок в канотье и расшитых золотом и серебром туфлях.
– Ты брадобрей? – сурово спросил старичок у опешившего Степана Степановича.
– Во-первых, – вежливо ответил ему Пивораки, – я попрошу вас не тыкать. А во-вторых, вы, очевидно, хотели сказать «парикмахер»? Нет, я не профессионал-парикмахер. Хотя, с другой стороны, я могу сказать про себя, что да, я парикмахер. Потому что, не будучи парикмахером, или, как вы выразились, брадобреем, я могу все же заткнуть за пояс любого парикмахера-профессионала, или, как вы выразились, брадобрея, тогда как ни один парикмахер не может заткнуть за пояс меня. А почему? Да потому, что я в уме…
Старик очень невежливо прервал разговорившегося Пивораки на полуслове:
– Сумеешь ли ты отлично побрить отрока, которому ты недостоин даже целовать пыль под его стопами?
– Я бы вторично попросил вас не тыкать, – снова возразил Степан Степанович. – Что же касается существа затронутого вами вопроса…
Он хотел было продолжать свою речь, но старик молча собрал все бритвенные принадлежности, ухватил за шиворот продолжавшего ораторствовать Степана Степановича и, не говоря худого слова, вылетел с ним через окошко в неизвестном направлении.
Через несколько летных минут они через окошко же влетели в знакомую нам комнату, где, пригорюнившись, сидел на своей кровати Волька Костыльков, изредка со стоном поглядывая в зеркало на свою бородатую физиономию.
– Счастье и удача сопутствуют тебе во всех твоих начинаниях, о юный мой повелитель! – провозгласил торжественно старик, не выпуская из своих крепких рук пытавшегося вырваться Степана Степановича. – Я совсем было отчаялся найти тебе брадобрея, когда увидел через окошко сего болтливого мужа, и я захватил его с собою, и вот он перед тобою со всеми инструментами, необходимыми для бритья… А теперь, – обратился он к Пивораки, выпялившему глаза на бородатого мальчика, – разложи, как это подобает, свои инструменты и побрей этого отрока так, чтобы его щеки стали гладкие, как у юной девы.
– Я попросил бы не тыкать, – нерешительно ответил гордый Степан Степанович, но вступать в продолжительную дискуссию не счел целесообразным, безропотно намылил Волькины щеки, и бритва заблестела в его руке.
Вскоре Волькины щеки стали гладкими.
– А теперь, – сказал старик Степану Степановичу, который буквально осунулся за последние полчаса, – сложи свои инструменты и приходи сюда через окно завтра рано утром. Тебе придется снова побрить этого отрока, да славится его имя среди всех отроков этого города!
– Я попросил бы не тыкать, – устало возразил Степан Степанович и после непродолжительного молчания добавил: – Завтра я не смогу. Завтра я работаю в ночной смене.
Хоттабыч посмотрел на него так многозначительно, что Степан Степанович еле смог выдавить из себя вопрос:
– А, извините за назойливость, как часто мне придется лазить по утрам через окошко к этому молодому товарищу?
– Пока у него не перестанет расти борода, – сурово ответил старик, и Степан Степанович с тоской подумал, что борода у этого молодого человека, очевидно, еще только начала расти и вряд ли перестанет расти до самой его смерти.
Тогда у Степана Степановича от горя подкосились ноги, он тяжело упал на стул и пролепетал:
– В таком случае, мне придется перейти на такое предприятие, где работают в одну смену.
– Меня это не касается, – сухо ответил старик.
– Разрешите второй вопрос, – сказал Степан Степанович, с трудом поворачивая язык, – может быть, все-таки лучше будет вам попробовать средство для удаления волос, которое можно приобрести в любой аптеке? Это избавило бы нашего молодого товарища от необходимости бриться каждый день.
– Я не завидую твоей судьбе, если ты нам врешь про это средство, – зловеще проговорил Хоттабыч и, отпустив перепуганного насмерть Степана Степановича, отправился в ближайшую аптеку.
Вскоре он вернулся с аккуратно завязанным пакетиком.
– Мы испробуем это средство, когда закатится солнце, о благородный отрок, – сказал он повеселевшему Вольке, который поджидал его у подъезда, уписывая за обе щеки огромный кусок пирога с капустой.
Что же касается Степана Степановича Пивораки, который уже больше не появится в нашей глубоко правдивой повести, то доподлинно известно, что он после описанных выше злоключений совершенно изменился.
Раньше болтливый, он стал сейчас скуп на слова и каждое из них тщательно взвешивает, перед тем как произнести. Недавно еще большой любитель выпить, он решительно прекратил после этого дня потреблять алкогольные напитки и даже, если верить слухам, переменил фамилию Пивораки на более соответствующую его теперешнему настроению – фамилию Ессентуки.
Интервью с легким водолазом
Всю ночь родители Сережи Кружкина и Жени Богорада провели на ногах. Они звонили по телефону всем своим знакомым, объездили на такси все отделения милиции, все больницы, побывали в уголовном розыске и даже в городском морге. И все безрезультатно. Ребята как в воду канули.
Наутро директор школы вызвал к себе и лично опросил одноклассников Сережи и Жени, в том числе и Вольку Костылькова. Волька честно рассказал про вчерашнюю встречу с Женей Богорадом в кино, благоразумно умолчав, конечно, про бороду. При этом он страшно волновался, как бы директор или кто-нибудь из присутствующих не обратил внимания на его бритые щеки. Но директору было не до Волькиных щек.
Одна из девочек, немножко поплакав, вспомнила, что часов около восьми вечера она встретила Сережу на Пушкинской улице. Сережа был в превосходном настроении и спешил домой обедать. Такие же показания дали еще несколько учеников, но ни одно из них не помогло найти нити для дальнейших поисков.
Уже школьники, задумчивые и невеселые, собирались разойтись по домам, когда вдруг один мальчик вспомнил, что Сережа с Женей собирались после школы пойти купаться. И тогда все похолодели от страшной мысли.
Ну, конечно, ребята пошли купаться и утонули.
Через полчаса все наличные силы Освода были брошены на розыски юных утопленников. Сотрудники спасательных станций старательно обшарили баграми всю реку в пределах черты города, но ничего не нашли. Водолазы добросовестно обходили русло реки, подолгу прощупывая омуты, и также ничего не обнаружили.
Так они и доложили своему начальнику. Начальник снял свою форменную фуражку, вытер носовым платком лоб, вспотевший от жары и забот, и приказал продолжать поиски вплоть до наступления темноты.
Уже спускалась над рекой огненная стена заката, слабый ветер доносил из Парка культуры низкие звуки сирены – знак того, что в летнем театре начинался вечерний спектакль, а на реке еще виднелись темные силуэты осводовских лодок, разыскивающих Сережу и Женю.
В этот прохладный и тихий вечер не сиделось дома. Тем более что Волька только что натер свои щеки средством для удаления волос, и лицо действительно стало почти совсем гладким.
– Ничего, о Волька ибн Алеша, – успокоил его Хоттабыч, – на сегодня вполне достаточно, а завтра к вечеру истечет срок колдовству, и тогда растительность на твоем лице исчезнет, как будто ее и не было вовсе. Ибо, к счастью, я заколдовал тебя малым колдовством.
– Пойдем погуляем, что ли, – сказал Волька, и вскоре они уже шагали вдоль широкой асфальтированной набережной.
– Что это за люди со странными головами стоят в этих утлых суденышках? – спросил старик, указывая на осводовские лодки.
– Это легкие водолазы, – печально ответил Волька, вспомнив о своих пропавших друзьях.
– Мир с тобою, о достойный легкий водолаз, – величественно обратился тогда Хоттабыч к одному из водолазов, высаживавшемуся из лодки на берег. – Что ты разыскиваешь здесь, на дне этой прохладной реки?
– Утонули два мальчика, вот мы их и ищем, – ответил водолаз и быстро взбежал по ступенькам в помещение спасательной станции.
– Я не имею больше вопросов, о высокочтимый легкий водолаз, – промолвил ему вслед Хоттабыч.
Затем он вернулся к Вольке, низко поклонился и произнес:
– Целую землю у ног твоих, о достойнейший из учащихся неполной средней школы.
– Правильно ли я понял этого легкого водолаза, что он разыскивает двух отроков, имеющих высокую честь быть твоими товарищами?
Волька вместо ответа молча кивнул головой.
– И один из них лицом круглолиц, телом коренаст, носом курнос, и волосы его подстрижены не так, как это подобает отроку?
– Да, это Женя. У него прическа «бокс». Он был большой франт, – сказал Волька и очень грустно вздохнул.
– Мы его видели вчера в кино? Это он что-то тебе кричал, и ты был опечален, что он всем расскажет о твоей бороде?
– Да, верно. Откуда ты узнал, что я об этом подумал?
– И теперь ты боишься, что найдут твоего приятеля Женю? – продолжал старик, не ответя на Волькин вопрос. – Так не бойся этого.
– Неправда! Совсем не то, – обиделся Волька. – Совсем я не этим опечален. Мне, наоборот, очень грустно, что Женя утонул.
Хоттабыч с сожалением посмотрел на Вольку и, победоносно ухмыльнувшись, сказал:
– Как не утонул?! Откуда ты это знаешь?
– Мне ли не знать! – сказал тогда, торжествуя, старик Хоттабыч. – Я подстерег его вчера, когда он выходил из кино, и продал в рабство в Индию. Пусть там кому хочет рассказывает о твоей бороде…
Намечается полет
– То есть как это – в рабство? – спросил потрясенный Волька.
Старик понял, что опять получилось не так, как надо, и его лицо сразу приняло кислое выражение.
– Очень просто, обыкновенно, как всегда продают в рабство! – нервно огрызнулся он. – Взял и продал в рабство. Чтобы не трепался.
– И Сережку ты тоже продал?
– Вот уж кого не продавал, того не продавал. Кто это такой Сережка, о прелестнейший?
– Он тоже пропал. Женя пропал, и он пропал.
– Я не знаю мальчика по имени Сережка, величайший в мире балда!
– Это кого ты назвал балдой? – полез Волька в амбицию.
– Тебя, Волька ибн Алеша, ибо ты не по годам мудр, – сказал Хоттабыч, очень довольный, что ему удалось так кстати ввернуть слово, которое он впервые услышал от Вольки в парикмахерской.
Волька сначала хотел обидеться, но вовремя вспомнил, что обижаться в данном случае нужно только на самого себя. Он покраснел и, стараясь не смотреть в честные глаза старика, попросил Хоттабыча не называть его балдой, ибо он не заслуживает этого звания.
– Хвалю твою скромность, бесценный Волька ибн Алеша, – молвил Хоттабыч и устало добавил: – А теперь не говори мне больше ничего об этом Сережке, ибо я ослаб от множества вопросов и умолкаю.
Тогда Волька сел на скамейку и заплакал от бессильной злобы. Старик всполошился, он не понял, в чем дело. Робко усевшись на самый край скамейки, он умоляюще заглянул в Волькины заплаканные глаза и прошептал:
– Что означает этот плач, тебя одолевший? Отвечай же, не разрывай моего сердца на куски, о юный мой господин!
– Верни нам, пожалуйста, обратно Женю.
Хоттабыч внимательно посмотрел на Вольку, пожевал губами и задумчиво произнес, обращаясь больше к самому себе, нежели к Вольке:
– Я сам себе удивляюсь. Что бы я ни сделал, все тебе не нравится. В другое время я бы тебя давно наказал за такую строптивость. Мне для этого стоит лишь двинуть пальцем. А теперь я не только не наказываю тебя, но даже чувствую себя в чем-то виноватым. Интересно, в чем дело? Неужели в старости? Эх, старею я…
– Что ты, что ты, Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, ты еще очень молодо выглядишь, – сказал сквозь слезы Волька.
Действительно, старик для своих трех с лишим тысяч лет сохранился совсем неплохо. Ему нельзя было дать на вид больше ста, ста десяти лет. Скажем прямо: любой из нас выглядел бы в его годы значительно старше.
– Ну, уж ты скажешь – «очень молодо», – самодовольно ухмыльнулся Хоттабыч и, доброжелательно взглянув на Вольку, добавил: – Нет, вернуть сюда Женю я, поверь мне, не в силах.
У Вольки снова появились слезы.
– Но, – продолжал Хоттабыч многозначительно, – если ты не возражаешь, мы можем за ним слетать.
– Слетать?! В Индию?! На чем?
– То есть как это на чем? Конечно, на ковре-самолете. Не на птицах же нам лететь, – ехидно отвечал старик.
– Когда можно вылететь? – всполошился Волька.
И старик ответил:
– Тогда немедля в полет, – сказал Волька и тут же замялся: – Вот только не знаю, как быть с родителями. Они будут волноваться, если я улечу, ничего им не сказав. А если скажу, то не пустят.
– Пусть это тебя не беспокоит, – отвечал старик, – я сделаю так, что они тебя ни разу не вспомнят за время нашего отсутствия.
– Ну, ты не знаешь моих родителей.
– А ты не знаешь Гассана Абдуррахмана ибн Хоттаба.
В полете
В одном уголке ковра-самолета ворс был в неважном состоянии – это, наверное, постаралась моль. В остальном же ковер отлично сохранился, а что касается кистей, украшавших его, то они были совсем как новые. Вольке показалось даже, что он уже где-то видел точно такой ковер, но никак не мог вспомнить где. Не то на квартире у Сережи, не то в школе, в учительской.
Старт был дан в саду, при полном отсутствии публики. Хоттабыч взял Вольку за руку и поставил его рядом с собой на самой серединке ковра. Затем он вырвал три волоса из своей бороды, дунул на них и что-то зашептал, сосредоточенно закатив глаза. Ковер затрепетал, один за другим поднялись вверх все четыре угла с кистями, потом выгнулись и поднялись вверх края ковра, но середина его продолжала покоиться на траве под тяжестью пассажиров. Потрепетав немножко, ковер застыл в неподвижности. Старик сконфуженно засуетился:
– Прости меня, о любезный Волька. Случилось недоразумение. Я это все сейчас исправлю.
Хоттабыч с минутку подумал, произведя какие-то сложные вычисления на пальцах. Очевидно, на сей раз он пришел к правильному решению, потому что лицо его сразу прояснилось. Он бодро выдрал из своей бороды еще шесть волосинок, половинку одной из них оторвал и выбросил как лишнюю, а на остальные, как и в первый раз, подул и произнес, закатив глаза, заклинания. Теперь ковер выпрямился, стал плоским и твердым, как лестничная площадка, и стремительно рванулся вверх, увлекая на себе улыбавшегося Хоттабыча и Вольку, у которого голова кружилась не то от восторга, не то от высоты.
Ковер поднялся выше самых высоких деревьев, выше самых высоких домов, выше самых высоких фабричных труб и поплыл над городом, полным сияющего мерцания огней. Снизу доносились приглушенные человеческие голоса, автомобильные сирены, пение гребцов на реке, отдаленные звуки духового оркестра.
Вечерняя темнота окутала город, а здесь, наверху, еще виден был багровый солнечный диск, медленно катившийся за горизонт.
– Интересно, – промолвил Волька задумчиво, – интересно, на какой мы сейчас высоте.
– Локтей шестьсот-семьсот, – отвечал Хоттабыч, продолжая что-то высчитывать на пальцах.
Между тем ковер лег на курс, продолжая одновременно набирать высоту, и Вольке надоело стоять неподвижно. Он осторожно нагнулся и попытался сесть, поджал под себя ноги, как это сделал Хоттабыч, но никакого удовлетворения, а тем более удовольствия от этого способа сидения не испытал. Тогда, зажмурив глаза, чтобы побороть противное чувство головокружения, Волька уселся, свесив ноги с ковра. Так сидеть было удобнее, но зато немилосердно дуло в ноги, их относило ветром в сторону.
Ковер вошел в полосу облаков. Из-за густого тумана Волька еле мог различать своего спутника, хотя тот сидел рядом с ним. Ковер, кисти ковра, Волькина одежда и все находившееся в его карманах набухло от сырости.
– У меня есть предложение, – сказал Волька, щелкая зубами.
– М-м-м? – вопросительно промычал Хоттабыч.
– Я предлагаю набрать высоту и вылететь из полосы тумана.
– С любовью и удовольствием, любезный Волька. Сколь поразительна зрелость твоего ума!
Ковер, хлюпая набухшими кистями, тяжело взмыл вверх, и вскоре над ними уже открылось чистое темно-синее небо, усеянное редкими звездами, а под ними покоилось белоснежное море облаков с застывшими округлыми волнами.
Теперь наши путешественники уже больше не страдали от сырости, они теперь страдали от холода.
– Х-х-хор-рро-шо б-было б-бы сейчас д-до-стать чего-нибудь т-теплень-кого из одежды, – мечтательно сказал Волька, у которого зуб на зуб не попадал.
– П-по-пожалуйста, о блаженный Волька ибн Алеша, – ответствовал Хоттабыч и прикрыл свернувшегося калачиком Вольку неведомо откуда появившимся халатом. Халат был из чудесной тонкой материи, превосходной расцветки и имел только один – правда, довольно существенный – недостаток. Он был рассчитан на пользование им в Багдаде или в Дамаске, и поэтому при температуре в четыре градуса мороза он не столько заменял собою одеяло, сколько создавал красивую, но не греющую видимость его.
И все же Волька уснул. Он спал, а ковер-самолет неслышно пролетал над горами и долинами, над полями и лугами, над реками и ручейками, над колхозами и городами. Все дальше и дальние на юго-восток, все ближе и ближе к таинственной Индии, где томился в цепях юный невольник Женя Богорад.
Волька проснулся через два часа, когда еще было совсем темно. Его разбудили стужа и какой-то тихий мелодичный звон, походивший на звон ламповых хрустальных подвесков. Это звенели сосульки на бороде Хоттабыча и обледеневшие кисти ковра. Вообще же весь ковер покрылся противной, скользкой ледяной коркой. Это немедленно отразилось на его летных качествах и, в первую очередь, на скорости его полета. Кроме того, теперь при самом незначительном вираже этого сказочного средства передвижения его пассажирам угрожала смертельная опасность свалиться в пропасть. А тут еще начались бесчисленные воздушные ямы. Ковер падал со страшной высоты, нелепо вихляя и кружась. Волька и Хоттабыч хватались тогда за кисти ковра, невыносимо страдая одновременно от бортовой и килевой качки, от головокружения, от холода и, наконец, просто от страха.
Старик долго крепился, но после одной особенно глубокой воздушной ямы пал духом и робко начал:
– О отрок, подобный обрезку луны, одно дело было забросить твоего друга в Индию. Для этого потребовалось ровно столько времени, сколько нужно, чтобы сосчитать до десяти. Другое дело – лететь на ковре-самолете. Видишь, мы уже сколько летим, а ведь пролетели едва одну десятую часть пути. Так не вернуться ли нам обратно, чтобы не превратиться в кусочки льда?
– Ну, знаешь, я тебя просто не узнаю, старик. Как это у тебя язык поворачивается предложить оставить друга в беде?
С этими словами Волька укутался в халат и снова уснул. Через некоторое время его разбудил Хоттабыч, посиневший от холода, но чем-то очень довольный.
– Неужели нельзя дать человеку спокойно поспать? – забрюзжал Волька и снова накрылся с головой.
Но старик сорвал с него халат и крикнул:
– Я пришел к тебе с радостью, о Волька! Нам незачем лететь в Индию. Ты меня можешь поздравить: я уже снова умею расколдовывать. Бессонная ночь на морозе помогла мне вспомнить, как снимать заклятия. Прикажи возвращаться обратно, о юный мой повелитель.
– Не беспокойся, он вернется домой одновременно с нами или даже чуть раньше.
– Ну, тогда я не возражаю, – ответил Волька.
И вот продрогшие, но счастливые пассажиры ковра-самолета финишировали наконец в том же месте, откуда они вчера отправились в свой беспосадочный перелет.
– Волька, это ты? – услышали они тотчас же мальчишеский голос, доносившийся из-под старой развесистой яблони.
– Женька! Ой, Женька! Боже мой, ведь это Женя! – закричал Волька Хоттабычу и побежал к своему приятелю. – Женя! Это ты?
– Я, а то кто? Конечно, я.
– А то откуда? Ясное дело, из Индии.
– Ой, как это интересно, Женька! Скорее иди расскажи, что с тобой там было.
И тут же под яблоней Женя Богорад рассказал своему старинному приятелю Вольке Костылькову о своих приключениях на чайной плантации в одном из заброшенных уголков Индии.
Поверьте автору на слово, что Женя вел себя там так, как надлежит вести себя в условиях жестокой эксплуатации юному пионеру.
Автор этой глубоко правдивой повести достиг довольно преклонного возраста и ни разу не обострил своих отношений с вице-королем Индии. Поэтому ему не хотелось бы испортить эти с таким трудом наладившиеся отношения. А рассказ Жени Богорада, совсем еще юного гражданина Советского Союза, о том, что он видел в Индии, придирчивые дипломаты могли бы определить как вмешательство во внутренние дела жемчужины британской короны.
Аллах с ней, с этой жемчужиной! Вернемся лучше к нашим баранам.
Источник статьи: http://www.litres.ru/lazar-lagin/starik-hottabych/chitat-onlayn/page-3/