Лазарь Лагин. Старик Хоттабыч
Прекрасная детская сказка Лазаря Лагина осталась с нами даже сейчас, несмотря на явный идеологический подтекст. Казалось бы странно, но кто когда всерьез воспринимал все эти нотации Вольки-ибн-Алеши, волшебная борода Хоттабыча — вот что нас больше интересовало, чем все эти великие сталевары, супермашинисты и трактористки без мужа. Да и слово «пионер» встречалось без особого энтузиазма, больше юмористически. В детстве я, помнится, всех Дедов Морозов обязательно дергал за бороду, ибо надеялся, что может, наконец, именно эта борода окажется волшебной.
И действительно, сколько уже времени прошло после первого прочтения «Старика Хоттабыча», а помню я исключительно всякую чепуху — телефонный аппарат из цельного куска золота, кучу ящиков с фруктами для всех пассажиров «Ладоги» и длинный караван из верблюдов, которые тащат свои тюки с драгоценными камнями в ближайшее отделение Сбербанка. Сейчас им бы тоже такой не помешал. И, конечно, эскимо. Кто же в детстве не мечтал съесть сразу целый поднос такого мороженого, да еще и как Хоттабыч. Смачно, откусывая куски, подобно огурцам. Учитывая еще тот факт, что первое эскимо я съел в пятнадцатилетнем возрасте.
Версий «Старика Хоттабыча» мне довелось видеть много и все они отличались значительно. Самую первую книгу 1956 года издательства «Советский писатель» мне удалось прочитать очень рано, в сборнике были еще «Патент АВ» и «Остров Разочарования», на которых я не замахнулся, что, как оказалось, было совершенно верным. Издание отличалось тем, что Женя Богорад попал там в лапы каким-то работорговцам (что и собирался сделать Хоттабыч), а истории с лающим мальчиком не было вовсе.
Нужно заметить, что одноименный художественный фильм вышел только в 1957 году, на следующий год, а автором сценария был сам писатель, Лазарь Лагин. Как я понял, он сделал эту историю более содержательной применительно к фильму. Что ж, все права у него на это были, поэтому не так это и плохо, тем более, что произведение от этого ничуть не пострадало. В сети, кстати, имеется старая версия книги, поэтому все желающие могут сравнить ее с новым вариантом.
Когда-то меня ужасно возмутил образ киношного Вольки Костылькова, но теперь я думаю, что в подобном ракурсе он чуть ли не идеален. Действительно, мальчик, прославляющий советский способ производства, должен был напоминать этих самых пионеров-героев, персонажей Николая Островского или Аркадия Гайдара. А в детстве я, конечно, не верил в такую оглушающую политическую подкованность двенадцатилетнего мальчика, который разбирался и в черной металлургии (теперь верю в то, что мальчик знал наизусть всех стахановцев, бедный мальчик!), и в зарубежном коммунизме (итальянцы — такой свободолюбивый народ!), и в людях (это хороший человек, горный мастер) и в хулиганах (Сережка Хряк дает гастроли).
В общем, Волька Костыльков получился ужасающим монстром, но это нормально, потому что он собою должен был олицетворять весь Советский Союз, все надежды страны, являлся своего рода новым человеком, выросшим целиком и полностью после отмены нэпа. Фильм, кстати, и новый вариант книги адаптировали в современности, поэтому, насколько я понял, действие там в итоге происходит уже в 50-е годы, хотя истинный возраст книги «Старик Хоттабыч» — 1938 год. То есть, Волька родился в 1926 году.
С самим стариком Хоттабычем все гораздо сложнее. Мало того, что он воплотил в себе восточный образ популярных во все времена арабских сказок из «Тысяча и одна ночь» (все никак не соберусь прочитать эту книгу целиком, там действительно тысяча сказок, я же читал укороченный советский вариант из нескольких десятков), отобразил собой постоянный интерес советского времени в далеких странах, где жило уже в ту пору больше миллиарда народу, но по сути он тоже явился символом человека, отряхнувшего с своих ног все пережитки прошлого. В тридцатые годы это уже было менее модным, но среди детей поощрялась подобная агитация.
Хоттабыч располагает к себе, мне тоже нравилось в детстве развиваться вместе с ним, бултыхаясь между ориентирами — искреннего желания быть волшебным Хоттабычем и строгого нравоучения, насаждаемого Волькой-ибн-Алешей. На определенном этапе Лагин понял, что внутреннего врага мало, да и учеников принято экзаменовать, поэтому начал подсовывать своим героям врагов внешних — иностранца Гарри Вандендаллес (целый симбиоз из намеков в этой фамилии, чего там, я когда-то в «Незнайке на Луне» обнаружил глумление над Леонидом Андреевым), с которым все ясно, ибо американец у нас по определению бездуховный враг. И, наконец, наивысшее испытание для Хоттабыча, его собственный брат, Сулейман ибн Дауд. Вот она, та самая проверка, которую в самом начале успешно прошел Павлик Морозов, когда нужно определиться — на чей ты стороне. Кого выбираешь — собственную идею или собственных родственников. «Мы делили с тобой наслажденье, сообща упивались борьбой, но идейных твоих заблуждений не могла разделить я с тобой».
Прекрасные живописные моменты, путешествовать интересно всегда, об этом на нашем ресурсе знают хорошо, — посещение Волькой и К» Италии и арктических вод на «Ладоге». Подобный способ отдыха, среди льдов, вполне уже можно начинать осваивать. А слуги на «Любезном Омаре», а пьяный проводник в поезде до Одессы! В общем, хоть я уже и давно не пионер, но с трудом удерживаюсь, чтобы не начать перечитывать книгу.
Ребенку, кстати, «Старик Хоттабыч» когда-то понравился. Впрочем, она, как и я, не увидела в нем никакой идеологии и не факт, что там что-то прививается в хитрой ненавязчивой форме. В детстве мы многого не замечаем, это я особенно остро ощутил тогда, когда начал вместе с дочерью перечитывать всю свою детскую библиотеку заново.
Источник статьи: http://proza.ru/2018/12/16/1171